Приключения Весли Джексона. Уильям Сароян

журналисту, который обстряпал для нас это дело со старым чудаком полковником Ремингтоном (а тому очень хотелось попасть в газеты), – мы поклялись друг другу держаться вместе всю войну. Но мы не подумали о том, что у армии свои планы, и когда мы прошли основное обучение, вскоре после отъезда Лу Марриаччи, оказалось, что Гарри Кука отправляют в штат Миссури, а меня – в Нью-Йорк.

      – В какую часть Нью-Йорка? – спросил меня Гарри.

      – Какалокович сказал – в Нью-Йорк, в самый город. А тебя – в какую часть Миссури?

      – Куда-то возле Джоплина.

      Нам обоим, конечно, взгрустнулось, но армия есть армия. Доминика Тоску тоже отправляли в Миссури, а его брата Виктора – в Нью-Йорк. Ребята, которых отправляли в Нью-Йорк, чувствовали себя счастливее тех, кого отправляли в Миссури или куда-нибудь еще – в Луизиану, например. Все жалели, что приходится уезжать, и в то же время с нетерпением ждали отъезда. Понятно, почему уезжавшие в Миссури завидовали назначенным в Нью-Йорк: ведь в Нью-Йорке мечтает побывать каждый американец. Я тоже всегда об этом мечтал, и когда до меня дошел слух, что я получил назначение в Нью-Йорк, то очень обрадовался. Но когда я узнал, что Гарри со мной не поедет, я пошел к Какалоковичу и спросил: раз Гарри не может ехать со мной в Нью-Йорк, так не могу ли я поехать с ним в Миссури? А Какалокович сказал, что в армии каждого квалифицируют и назначают по принадлежности и он тут ничего поделать не может.

      – А как меня квалифицировали?

      Какалокович достал и посмотрел мою карточку.

      – Здесь точно не указано, – сказал он. – Но ты поедешь в Нью-Йорк. Наверно, тебя назначат куда-нибудь в канцелярию, потому что ты умеешь печатать на машинке. Ты где научился печатать?

      – В средней политехнической школе, в Сан-Франциско.

      – А зачем?

      – Да просто так, по ошибке. Я пытался им объяснить, что не выбирал стенографию и машинопись, а они не обратили на это внимания, – вот я и выучился и тому и другому – на машинке получше, чем стенографии, но отметки хорошие по обоим предметам.

      – А в канцелярии ты работал когда-нибудь?

      – На каникулах как-то две недели: проработал в конторе Южно-Тихоокеанской железной дороги. Это отмечено в карточке.

      – Вот, наверно, потому тебя и посылают в Нью-Йорк, – сказал Какалокович.

      – А почему я не могу поехать в Миссури с Гарри Куком?

      – Потому что ты в армии.

      – А что Гарри Кук будет делать в Миссури?

      Какалокович достал карточку Гарри.

      – Пехтура, – сказал он. – Культурный уровень у него довольно низкий.

      – А у меня?

      – Довольно высокий.

      – А у вас?

      Какалокович взглянул на меня, но не рассердился.

      – У меня пониже, чем у Гарри, – сказал он. – Поэтому меня и держат сержантом в этой глуши. Вы, ребята из роты «Б», уже пятый набор, который я обучил и рассылаю по назначению, а сам я все еще здесь. Тебе повезло – ты едешь в Нью-Йорк. Хотелось бы и мне туда перебраться.

      Мы думали, что нас отправят через денек-другой, но окончательно мы собрались только к середине декабря.