Все хорошо, что хорошо кончается. Уильям Шекспир

х Бертрама.

      Несколько молодых дворян, участвующих вместе с Бертрамом в Флорентийской войне.

      Управитель; Лаваш, шут – слуги графини Руссильонской.

      Паж.

      Графиня Руссильонская, мать Бертрама.

      Елена, молодая девушка, которой графиня покровительствует.

      Вдова-старуха из Флоренции.

      Диана, дочь ее.

      Виолента, Мариана – соседки и приятельницы вдовы.

      Вельможи, офицеры, солдаты французские и флорентийские.

      Место действия: Руссильон, Париж, Флоренция, Марсель.

      Акт I

Сцена 1

      Руссильон. Комната в замке графини. Входят Бертрам, графиня Руссильонская, Елена и Лафе, все в траурном платье.

      Графиня

      Отдавая моего сына, я хороню второго супруга.

      Бертрам

      А я, покидая вас, матушка, заново оплакиваю смерть моего отца. Но я должен повиноваться приказанию его величества: ведь он теперь мой опекун[1], и я больше чем когда-либо ему подчинен.

      Лафе

      Король заменит вам супруга, графиня, а вам, граф, отца: он, всегда и по отношению ко всем такой добрый, конечно, проявит и к вам свою благожелательность: как не встретить вашим достоинствам доброго расположения там, где его так много? Ведь они вызвали бы его даже там, где его было бы мало!

      Графиня

      Какие надежды на выздоровление его величества?

      Лафе

      Он отказался от всех врачей, с которыми тратил время на надежды, графиня: он от этого выиграл только то, что в течение этого времени утратил всякие надежды.

      Графиня

      Вот у этой молодой девушки был отец. О, какая печаль в этом слове «был»! Его познания почти были равны его благородству; будь они совсем равны, он сделал бы природу человека бессмертной, так что смерти пришлось бы заниматься игрой за недостатком работы. Будь он еще жив, он бы убил болезнь короля.

      Лафе

      Как звали этого человека, графиня?

      Графиня

      Он был знаменитым в своей профессии, сударь, и имел на это полное право: это был Жерар из Нарбонны.

      Лафе

      Как же, это был превосходный врач, графиня! Король еще недавно изволил выражать свое восхищение им и сожаление по поводу его кончины. При его познаниях он мог бы жить еще и сейчас, если бы познания имели силу побеждать смерть!

      Бертрам

      А чем король болен, скажите?

      Лафе

      У него фистула, граф.

      Бертрам

      В первый раз слышу.

      Лафе

      Я хотел бы, чтобы это не получило огласки. – Так эта молодая девица – дочь Жерара Нарбоннского?

      Графиня

      Его единственное дитя, сударь, завещанное моим попечениям. Я возлагаю на нее большие надежды – это обещает ее воспитание: она унаследовала качества, которые еще увеличивают ее природные дарования, потому что, когда хорошие свойства даются душам испорченным, похвала идет рядом с сожалением и достоинства становятся предателями. Но в ней достоинства еще лучше от своей простоты: способности она получила от природы, а добродетель свою усовершенствовала сама.

      Лафе

      Ваши похвалы, графиня, растрогали ее до слез.

      Графиня

      Самый лучший рассол, которым девушка может приправить похвалу себе! Воспоминание об отце всегда трогает ее сердце, а скорбь отнимает от ее щек все признаки жизни. – Довольно, Елена, довольно, не плачь. Не то подумают, что ты не столько чувствуешь горе, сколько выказываешь его.

      Елена

      Я выказываю горе, это правда, но у меня и есть горе.

      Лафе

      На умеренную скорбь имеет право умерший; чрезмерная скорбь – враг живого.

      Графиня

      Если живой враждебен горю, чрезмерность скоро заставит горе умереть.

      Лафе

      (Елене)

      Как это понимать?

      Бертрам

      Матушка, прошу вашего благословения.

      Графиня

      Благословляю, сын мой! Будь с отцом

      Схож духом, как лицом. Пусть кровь и доблесть

      Равно тобою правят: будь достоин

      Своей семьи. Люби ты всех, но верь

      Немногим. Никому не делай зла.

      Врагу будь страшен мощью – не насильем,

      А друга ты, как жизнь свою, храни

      И заслужи скорей

1

Король номинально считался опекуном всякого знатного дворянина, потерявшего отца.