Психологический портрет убийцы. Методики ФБР. Джон Дуглас

прийти к выводу: убийства вовсе не были результатом столь запутанного бреда. Так я считал не потому, что не мог в это поверить, а потому, что уже многому научился, многое понял из предыдущих бесед, которые мы анализировали.

      И потому, как только Берковиц завел свою песню о собаке, я остановил его:

      – Хватит заливать, Дэвид. Псина тут ни при чем.

      Рассмеявшись, он сразу признал мою правоту. Так открылся путь к сути его методологии, к тому, о чем я больше всего хотел услышать и из чего хотел извлечь урок. И мы многому научились. Берковиц, начавший свою антисоциальную карьеру в роли поджигателя, рассказал нам, как каждую ночь выезжал на охоту за жертвами, удовлетворявшими его требованиям. Если ему не удавалось их найти, как часто случалось, его тянуло к местам прежних преступлений, где он мастурбировал, вновь испытывая радость и удовлетворение, власть над жизнью и смертью других человеческих существ – те же чувства, которые Биттейкер и Норрис возрождали с помощью аудиозаписей, а Лейк и Эндж – с помощью собственноручно снятых фильмов.

      Эд Кемпер – гигант ростом шесть футов девять дюймов, обладающий самым высоким коэффициентом интеллекта из всех убийц, с которыми мне доводилось встречаться. К счастью для меня и остальных, я столкнулся с ним в комнате для свиданий психиатрической больницы штата Калифорния в Вакавилле, где Кемпер отбывал многочисленные пожизненные заключения. Еще подростком он прошел курс лечения в психиатрической больнице после убийства своих бабушки и дедушки на их ферме в Северной Калифорнии. Став взрослым, в начале 70-х годов он терроризировал округу Университета Калифорнии в Санта-Круз, где обезглавил и расчленил трупы по меньшей мере шести однокашников, прежде чем набрался храбрости и зарезал родную мать Кларнелл, реальный предмет его затаенной злобы. Кемпер показался мне смышленым, чутким и не лишенным интуиции. В отличие от большинства убийц, он достаточно хорошо знал самого себя, чтобы понимать: его не следует выпускать на свободу. Он открыл нам ряд важных секретов о том, как работает мозг умного убийцы.

      Он объяснил мне с проницательностью, редкой для насильника, что расчленял трупы не по какой-то сексуальной прихоти, а просто чтобы затруднить опознание и как можно глубже запутать следы. От других «экспертов» мы получили дополнительные осколки информации, овладев секретами, оказавшимися бесценными в разработке стратегии поимки НС. К примеру, расхожая истина о том, что убийцы возвращаются на место преступления, во многих случаях оказалась справедливой, хотя вовсе не по тем причинам, которые имели в виду мы. Действительно, убийцы, принадлежащие к определенному типу личности, при некоторых обстоятельствах терзаются угрызениями совести и возвращаются на место преступления или на могилу жертвы, чтобы вымолить прощение. Если нам кажется, что мы имеем дело с подобным НС, это помогает определить наши действия. Некоторые убийцы возвращаются по другим причинам – не потому, что преступление вызывает у них тягостные воспоминания,