Большая книга летних приключений. Эдуард Веркин

предположить, что это медузы. Некоторые виды вырывают специальными крючьями мясо из своих жертв, остаются мелкие, но очень болезненные следы. Медузы у нас, конечно, тоже не водятся, но их могло вполне занести сюда смерчем.

      Я указал пальцем вверх.

      – В последнее время не было смерчей, – сказала Тоска.

      – Правильно. К тому же медузы не живут в пресной воде. Так что медузы – не наши клиенты. Пиявки... Пиявки присасываются и разрезают кожу, а не выкусывают куски мяса. Если бы на самом деле касатки... Хотя ни микрокасатки, ни микроакулы не подходят.

      – Почему?

      – И те и другие не выкусывают мясо. Они скорее вцепляются и отрывают. Для того чтобы выкусывать, челюсти должны быть устроены примерно так.

      Я сложил кисти рук и продемонстрировал, как приблизительно должны быть устроены челюсти.

      – Они должны быть маленькие и мощные, челюсти эти...

      – Кто же это может быть?

      – У меня есть идея, конечно...

      – У меня тоже. Это, наверное...

      Но я приложил палец к губам. Тоска замолчала.

      – Об этом мы спросим потерпевшего. Я думаю, ему уже сделали все полагающиеся процедуры, я думаю, что он бодр и готов с нами побеседовать. Думаю, апельсины мы ему покупать не будем, не сдохнет...

      Дверь хлопнула, и на крыльце появился Буханкин. Выглядел он неважно. Весь был заклеен маленькими кусочками пластыря и поэтому походил на мухомор. Впрочем, жизнерадостности Буханкин не растерял. Он весело сбежал по ступеням, киданул шишкой в белку-попрошайку, почесался, увидел нас.

      Помрачнел.

      Мы поднялись и не спеша направились к главному областному чудаку. Буханкин с независимым видом отошел и уселся на длинную скамейку, рядом с вечнобольными последние сто пятьдесят лет старушками. Мы тоже устроились со старушками, правда с другими, на скамейке напротив.

      – Чего надо? – неприветливо спросил Буханкин.

      – Ты нам ничего не хочешь сказать? – осведомился я.

      – Хочу. Но здесь присутствуют дамы преклонного возраста, поэтому ничего говорить я вам не буду.

      Старушки заинтригованно перестали обсуждать свои недуги.

      Я спросил:

      – А не скажете ли вы, дорогой мой космический господин, что вы делали сегодня примерно в два часа дня недалеко от городского пляжа? Да еще и с острогой?

      – Рыбу удил, – спокойно ответил Буханкин. – А что, рыбу у нас удить запрещено?

      – Посмотрите на него! – сказал я. – Рыболов-любитель! Удил рыбу острогой! Лучше бы работать устроился, а не маялся бы дурью понапрасну...

      Старушки согласно закивали. Буханкин был равнодушен.

      – Знаем мы, какую ты рыбу ловил, – продолжал я. – Рыбу... Да всем в городе давным-давно известно, что в реке завелся гигантский кальмар!

      Буханкин презрительно плюнул. Старушки позеленели от любопытства.

      – Да-да, – подтвердил я Тоске. – Гигантский кальмар. И сахар в связи с этим подорожает уже сегодня, к вечеру. На пять рублей!

      Старушки дружно, всей стайкой вскочили со скамейки и поспешили к выходу.

      – Ну что вам надо? –