Экспонат № …. Борис Васильев

Римма, но улыбка у нее получилась несмелой и почему-то виноватой. – И в школе мы одной учились, только он в десятом «Б», а я – в восьмом «А»…

      – Будьте счастливы, – не дослушала Анна Федотовна. – И пусть сынок ваш никогда войны не узнает.

      И ушла к себе.

      Напрасно стучались, звали, просили – даже двери не открыла. И почти полгода с того вечера малыша старалась не замечать. А через полгода – суббота была – в глухую и, кажется, навеки притихшую комнату без стука ворвалась Римма с Андрейкой на руках.

      – Тридцать девять у него! Володя на работе, а он – криком кричит. Я за «скорой» сбегаю, а вы пока с ним тут…

      – Погоди.

      Анна Федотовна распеленала ребенка, животик ему пощупала, вкатила клизму. Когда доктор приехал, Андрейка уже грохотал погремушкой у не признававшей его названой бабки на руках.

      – Не умеешь ты еще, Римма, – улыбнулась Анна Федотовна, когда врач уехал. – Придется мне старое вспомнить. Ну-ка показывай, что сын ест, где спит да чем играет.

      И с этого дня стала самой настоящей бабкой. Сама забирала Андрейку из яслей (сдавала его Римма, ей по времени получалось удобнее), кормила, гуляла с ним, купала, одевала и раздевала и учила молодую мамашу: