Бирюзовая зима. Карина Бартш

поправила я.

      – Бзразницы!

      – Вз-заимно, Фредди!

      – Шефф?

      – Шеф?

      – Не-е, Ч-чефф?

      – А… ну да.

      – Бум, – сказала я и увидела, как стремительно исчезает содержимое бутылки. – Эй, дай глотну! – Я протянула руку.

      – П-пусто.

      – К-как это пусто?

      – Ф-фсё в-выпил, – ответил он.

      – Т-тогда принеси мнещедну!

      – Твоя очередь.

      – О не-ет…

      – Да-да.

      Я застонала. Меня мучили подозрения, что лучше бы мне не вставать – мало ли что случится, – и чем дольше я об этом думала, тем яснее понимала, что опасения мои не напрасны. Неужто никак нельзя обойтись без этого? Ворча себе под нос, я попыталась встать. Вцепившись в бедро Фредди, я с трудом сделала это. Я едва держалась на ногах, меня качало то влево, то вправо, то вперед, то назад.

      Когда ты пьян, ощущение такое, будто смотришь в окно скоростного поезда. Перед глазами все плыло. К тому моменту, как я вычленяла что-то из окружающего мира, оно уже давно исчезало из поля зрения. Правда, тут было одно явное преимущество по сравнению с поездом: быть пьяным значительно веселее. Поэтому я захихикала. Благодаря подлокотнику дивана мне все-таки удалось кое-как обрести равновесие и подняться на ноги. Я ткнула пальцем во Фредди.

      – Н-никуда не убгай, с-сиди тут, п-понял?

      – Чесслово! – отозвался он и хотел в знак клятвы прижать руку к сердцу, но попал в плечо. Я удовлетворилась этой плечевой клятвой, и сказала:

      – Хршо, – и, покачиваясь, направилась к двери.

      Элиас стоял почти у самого выхода. Злым взглядом он проводил мое шаткое дефиле, но не сдвинулся с места ни на сантиметр. На мгновение я остановилась: передо мной было уже два Элиаса. Неизвестный близнец? Или просто оптический обман – ведь я же несусь в поезде? Точно я не знала, но меня очень позабавило, что Элиасов теперь два и оба осуждающе смотрят на меня. Недолго думая, я подошла к одному из них и легонько толкнула его локтем. И захихикала. Он упорно продолжал смотреть вперед. Скрестив руки на груди так же, как он, я проследила за его злобным взглядом. Фредди, издали наблюдавший за происходящим, точно так же, как и я, не мог оставаться серьезным. Но у Элиаса лицо было по-прежнему каменное, и это ужасно меня рассмешило.

      – Ты нюмеешь в-веселиться! – сказала я, но он никак не отреагировал.

      – Ты хтела принести выпить! – крикнул Фредди.

      Мой рот принял форму буквы «О».

      – Точня-ак!

      Я оторвалась от стены и тут же покачнулась. Ухватившись за косяк – единственную мою опору, – я поковыляла дальше к цели. По коридору я шла, плечом обтирая стену, и удивлялась, почему он такой узкий. Ни пройти, ни проехать!

* * *

      За пять минут где я только ни побывала, но только не там, куда стремилась. Где же эта кухня?

      Несколько раз я останавливалась, чтобы оглядеться по сторонам, а потом стала ориентироваться по мертвецки пьяным телам, которые валялись тут и там на полу и крепко спали. И действительно: чем чаще они попадались, тем ближе была цель. Когда я наконец добралась до кухни, там не обнаружилось ни души. Глупо только, что дверной проем оказался еще уже, чем коридор. Набив синяк, я преодолела и эту преграду