Бирюзовая зима. Карина Бартш

как и я. Обнаружив его на диване, я без спросу плюхнулась рядом. Беда с бедой сходится. Мы прекрасно поняли друг друга. В моих пьяных мозгах даже возникла гипотеза, не брат ли мы с сестрой, разлученные при рождении.

      – Ещще глточк? – заплетающимся языком пробормотал мой новообретенный братец, протягивая мне бутылку.

      Я с благодарностью ее взяла.

      – Это плучше буит, чем эти идиотские с-стакашки, – сказала я, прикладываясь к бутылке. Горькая жидкость потекла в горло. Я поморщилась.

      – Ага, – кивнул он.

      – Т-ты Фредди?

      – Да ваще-то не это… не Фредди.

      – А кто?

      – Шефф.

      – Шефф? – переспросила я.

      – Да не… Чефф. От Чеффри.

      – А! Джефф.

      – Вот-вот, – согласился он. – А т-ты?

      – Мня звут Эм-мили.

      – Привет, Эм-мили! – воскликнул он и протянул мне руку. Я хихикнула – ведь мы уже довольно долго сидели рядом. Но руку взяла и потрясла от души. А потом отдала ему обратно бутылку.

      – Ты что-то хтела у мня сп… спросить? – Я стала последовательно напрягать извилины – заняло это минуты четыре, не меньше, и действительно поймала улетевшую мысль.

      – А-а, т-точно! – обрадовалась я. – Я хтела узнать, пчему ты пьешь.

      Он повесил нос и покачал головой.

      – Мня б-бросила пдружка.

      – Ох, печаль-беда.

      – Ага… Уд-драла с К-криком.

      – Мне ужс как жаль… Г-грустно. Правда г-грустно.

      – Хужтого!

      – Хужтого? – переспросила я.

      – Ага. Этбыл не нас… не насто… не тот Крик, а ж-жуткая рожа из ф-фильма ужсов!

      – Вот дерьмо, – сказала я и хихикнула, и он тоже засмеялся.

      – Ин-наче и не с-скажешь, – отозвался он. – Но с-смешного всё же ниче н-нет…

      – Могусе пред… представить.

      – Я ему скзал, чтоб уб-брал лапы от моей п-подружки, а он только л-лыбился. – Фредди совсем пригорюнился. Я похлопала его по бедру. – И квсему прочму у мня, пхоже, ещедна п-проблема.

      – Ещедна? – Мать честная, эк парня пробрало-то!

      – Ага, вот этот т-тип, – он указал на кого-то рукой. – Пмоему, я ему п-приглянулся.

      Я проследила, куда он указывает, и увидела Элиаса, который, скрестив руки, привалился к противоположной стене и, хочется верить, нашего разговора не слышал, хотя смотрел в нашу сторону весьма недобро. Как только до меня дошло, что Фредди истолковал взгляды Элиаса как проявление интереса к нему, я чуть не задохнулась от смеха и отчаянно закашлялась. Ответить я смогла не сразу.

      – Не-е-е, эт Элиас, – пояснила я, утирая слезы.

      – Ты его з-знашь?

      – Ага. Он рас… расстроился, птомуша я его нзвала с-скотиной.

      – За что т-ты его т-так?

      – Я в него ф-фтюрилась п-поуши, а он т-только хочет затащить мня в п-постель.

      – Это н-нехрашо, – сказал он.

      Я покачала головой. Совсем нехорошо. Ни капельки.

      – Но пчему он т-торчит там всёремя?

      – Тож не знаю.

      Я тяжело вздохнула, и мы немного помолчали.

      – Знашшто я д-думаю? – спросил он.

      – Не-а.

      – У