Прикосновение. Дэниел Киз

днем уже звонила Элен, – сказала она. – Или, может, думаешь я совсем ни на что не способна?

      – Прости! Я дал маху, оставив разбитый стакан в раковине.

      – На тебя это не похоже. Наверно, голова была забита всякими мыслями.

      – Точно, – резко проговорил он.

      – Что ж, по крайней мере, теперь ты увидишься с ними за игральным столом только через месяц. Двадцатого июля. Не забудь пометить у себя в записной книжке.

      – Ладно.

      – Я уже отметила у себя в календаре. Так уж выходит, что сегодня не мой день. И тебе не пришлось бы думать, как бы пораньше закончить игру.

      – Я же сказал – ладно! Так что хватит!

      – А если не хватит? – воскликнула она.

      Он сжал кулаки.

      – Говорю же, заткнись!

      – Ух ты! Что, ударишь меня? Неужели не сдержишься и дашь волю рукам? Что ж, давай! Или, может, сперва подумаешь о последствиях?

      С трудом, но все же он себя сдержал. В нем взыграла отцовская натура. Он видел – и не раз, – как его отец избивал мать, и за это проклинал старика. Сейчас он понимал: между безрассудной, бессознательной реакцией и осознанием того, к чему все это приведет, пролегает тонкая грань. Слова можно взять обратно, а ссоры – сгладить. Она, наверное, попробует подтрунить над его выдержкой, но, как только он потеряет самообладание и поднимет на нее руку, это будет конец.

      – Ты же знаешь, я бы никогда тебя не ударил.

      – А ведь хотел.

      – Мало ли чего я хотел, так ведь не сделал же. Так что не надо вынуждать меня к действиям, если не знаешь, чем они могут обернуться.

      Она вызывающе посмотрела на него, но тотчас опустила глаза – на них навернулись слезы.

      – Хочешь наорать на меня?

      – Да, хочу.

      – У тебя незаслуженное преимущество.

      – Так почему же не наорешь? Покричишь – глядишь, полегчает.

      – Не хочу. Если думаешь, что можешь вынудить меня, напрасно надеешься. Этот урок однажды преподал мне мой старик, и я его хорошо усвоил. С твоего позволения, пойду приму душ перед обедом. Холодный такой, чтобы поостыть.

      Телефон зазвонил, когда он выбирался из ванны, – трубку сняла Карен.

      – Это Макс Прагер, – крикнула она. – Сказать ему, что ты перезвонишь?

      – Нет, мне надо с ним поговорить. – Он вышел из ванной, замотанный в банное полотенце, и взял трубку. – Алло, Макс! Ну, что там у вас стряслось?

      – Прости, не смог позвонить тебе, когда ты был в Центре, – сказал Макс. – У нас случилась небольшая авария – так, пустяки, – и мне пришлось задержаться. Заеду за тобой завтра.

      – А что там насчет твоего геройства?

      – Кто тебе такое сказал?

      – Земля слухами полнится. Вот я и говорю, это правда? Есть хоть какой-нибудь шанс, что это дерьмо не распространится?

      Последовала короткая тишина. Потом Прагер продолжал:

      – Послушай, Барни, я же сказал – дело пустячное. Небольшая утечка, принимали меры безопасности – в общем, все по предписаниям. А насчет опасности