Calendar Girl. Никогда не влюбляйся! Февраль. Одри Карлан

мое замечание. Мы вышли из лифта, и он внес меня на руках в еще один просторный лофт. Этот был того же размера, что и помещение на десятом этаже, но оснащен кухней, жилой зоной и лестницей, очевидно, ведущей в спальню. Стен здесь не было, не считая одного уголка с дверью. Если бы я была склонна заключать пари, а это так и есть – ведь папа научил меня всему, что знал об игре, – то я бы поспорила, что вышеупомянутая дверь ведет в ванную.

      Алек донес меня до двери, и да, за ней была ванная. Когда он опустил меня на пол, я допрыгала на одной ноге до раковины. Из ниоткуда возникла моя сумка, и Алек, порывшись в ней, извлек футболку и пару пижамных шортиков.

      – Надень это, а я принесу пакет для твоих вещей.

      Через пару секунд он вернулся и протянул мне мусорный пакет.

      – С тобой все будет в порядке? – спросил Алек, взявшись за дверную ручку.

      – Все будет нормально. Благодарю вас.

      Я чувствовала, как горят мои щеки, когда он прикрыл дверь.

      Тупая, тупая, тупая разиня! Я как можно быстрее избавилась от заляпанных краской джинсов и блузки и натянула на себя футболку и шорты. Покончив с этим, я смыла с себя все видимые пятна краски. Мне требовалось как следует постоять под душем, но сейчас важней было утрясти все дела с клиентом, выяснить, в каком он настроении и не сердится ли на меня.

      Стоило мне открыть дверь ванной, как стоявший за ней Алек снова подхватил меня на руки.

      – У-у-уф! – охнула я.

      Он пронес меня через комнату и усадил на секционный диван, обтянутый бархатом самого глубокого бордового цвета, известного человеку. Обивка была такой темной, что казалась почти черной, но если провести по ней пальцем, ворс сминался, окрашиваясь в намного более светлый баклажанный оттенок. Как только я устроилась поудобней и положила ногу на оттоманку, стоявшую перед диваном, Алек и сам уселся на оттоманку и водрузил мою больную лодыжку себе на колени. Нагнувшись, я сжала голень руками. Было не очень понятно, как поделикатней отнять у него мою ногу.

      – А теперь что касается зеркальной симметрии…

      Кивнув, я прикусила губу. Подняв руку, Алек провел пальцем по моему лицу, ровно посередине – от линии волос, по лбу, носу, губам и наконец остановился на подбородке. По моему телу от этого горячего прикосновения пробежала дрожь. Или, может, все дело было в его обжигающем взгляде – он смотрел так, как будто я была самой прекрасной женщиной в мире. Уэс смотрел на меня так же. Черт, рядом с Уэсом я чувствовала себя такой. Я ощутила укол вины, но быстро отмахнулась от нее. Мы с Уэсом не были парой. Друзья и секс по дружбе – несомненно… плюс надежда на большее. Однажды. Возможно. Но не сегодня.

      – Если разрезать твое лицо пополам, – он снова провел по моему лицу подушечкой пальца, глядя на меня, как загипнотизированный, – то каждая сторона будет зеркальным отражением другой.

      – Как и у всех остальных, – нахмурилась я.

      Алек положил руку мне на щеку. Длинные пальцы, пробившись сквозь путаницу темных локонов, обхватили затылок.

      – Да, ma jolie, но они не будут полностью симметричны. А твое лицо – совершенство. Обе половинки одинаковы. Одна