Наследники Дерсу. Книга 1. Пасека. Геннадий Исиков

дом и женьшенарий на усадьбе. А на таёжной плантации всё же дикий корень целебнее.

      Сергея мучили сомнения насчёт семян, которых он никогда в природе не видел. Он припомнил, что в атласе лекарственных растений на картинке видел женьшень, и на крупных стебельках на плантации тоже остались коротенькие в виде зонтика цветоножки. Арсеньев же в книге «Дерсу Узала» говорит о коробочке с красной ягодой, и он решил ещё раз уточнить у главного лесничего, что за растение имел в виду Владимир Клавдиевич, давая ему такое описание.

      – Виктор Кимович, а растение с красной ягодой в коробочке как называется, если оно не женьшень?

      – Это вороний глаз, листья у него чуть крупнее и похожие.

      – Неужели Арсеньев мог ошибиться?

      – Скорее всего, – главный лесничий достал из кармана энцефалитки стебелёк и, задумчиво разглядывая его, поделился своим выводом, – в целях сохранения легендарного растения от браконьеров и полного уничтожения Арсеньев указал на внешне слегка похожее растение, но это для обывателя. А ботаники знают разницу, таёжники тоже. Черешки листьев у вороньего глаза крепятся поочерёдно, и они крупные, мясистые как бы, а у женьшеня на одном уровне и тонкие.

      Лесники вновь разбрелись по сопке. Не теряя друг друга из вида, петляя от дерева к дереву, медленно поднимались всё выше, где склоны становились круче. Далеко за полдень поднялись на пологий верх, где вершины деревьев открыты ветрам, а шишки россыпью устилали хвою.

      На месте, выбранном под временный бивак, куча принесённых шишек подрастала.

      Владимир затесал топором с двух сторон ствол ели, прибил гвоздями шишкорубку из металлических деталей по принципу мясорубки. В ней вместо вечного винта на ось приварены небольшие спицы из арматурной стали. Сергею поручили до наступления сумерек перекрутить урожай, а сами пошли вновь собирать шишки.

      На толстой ветке Сергей привязал сито – обычный лист железа, порубанный углом острия топора, в деревянной рамке. Размятая зеленовато-коричневая масса перемолотых шишек пахла свежей смолой. Через дырки сита и орешки, и мелкий мусор проваливались, а то, что оставалось от перемятой шишки, сваливал рядом в кучу. Затем в ход пошёл алюминиевый тазик с мелкими дырками в днище: мусор выпадал на землю, а чистые орехи Сергей ссыпал в мешок. Из пяти мешков шишек получался на выходе один чистых орехов. Чувствуя, что давно уже пора пообедать, Сергей развёл костёр, вскипятил чай из лианы лимонника и, постучав палкой в таз, позвал напарников.

      К биваку подошёл уставший Виктор, сбросив с плеча полный мешок, присел на него отдохнуть. Вскоре появился Владимир. Кое-как помыв и оттерев от смолы руки, расположились вокруг костра, достали консервы, ложки, подсохший хлеб, пообедали. Солнце, пробиваясь сквозь хвою деревьев, ласково пригревало, прохладный ветерок пронизывал влажные от пота энцефалитные костюмы, подгоняя к работе. Чтобы не простыть, отдых оставили на вечер. Виктор с Владимиром ушли выше по склону на поиски богатых мест, договорились, что шишки они сложат на новом