Балаганы Белокамня. Андрей Смирнов

деньги берите со зрителей! – закончил он, чем окончательно урезонил разошедшихся подопечных. – Но лучше, если вы продолжите это делать на сцене. Можем даже сценку такую поставить, ежели вам будет угодно.

      Отсмеявшись, пристав озвучил сумму пошлины и получил от гнома требуемое количество монет, стражи козырнули и отправились обратно на пост, поскольку к воротам приблизилось несколько фермерских телег. Вскоре балаган продолжил свой путь, однако теперь де Грей опасался приближаться к фургону сестёр, ожидая того момента, когда Нира поостынет. Город, который Эванс и Арнолиус расписывали с таким восторгом, поначалу никому не понравился, поскольку вошёл караван в него и сразу же очутился между двумя районами – трущобами Дыры и кварталами нелюдей. Дома вокруг оказались грубой постройки, по большей части деревянные, и все какие-то кособокие. Оживление внесла только огромная раскидистая крона чардрева в эльфийской роще, которая теперь была намного больше, нежели её видели артисты издалека. Судя по размерам, дерево было настоящим исполином, и вряд ли кто-то из изумлённых циркачей когда-либо созерцал что-то более величественное.

      Естественно, что необычный балаган, возглавляемый Малышом, просто не мог не собрать целые толпы зевак, которые наблюдали за процессией отовсюду, в том числе и из окон построек. Сам же эттин либо возвышался над небольшими домами, либо мог спокойно заглядывать в окна вторых и третьих этажей, чем почти довёл до инфаркта пару дам и заставил одного алкоголика начать истово молиться, решив, что ему эта гигантская харя в окне привиделась из-за излишних возлияний и пора завязывать с алкоголем. Самому великану идти в городе пришлось с утроенной осторожностью, поскольку тут было не в пример теснее, чем в пустыне, а качество дороги оставляло желать лучшего.

      Чтобы не сидеть без дела, Эванс перепоручил вожжи Назину, а сам принялся играть на лютне, исполняя нечто бравурно-весёлое, Нира также поддержала идею своего товарища, танцуя на крыше своего фургона, в то время как Офелия жонглировала ножами. Естественно, что делалось это не просто так, а для завлечения публики на рыночную площадь в цирк, где вскоре предстоит выступать труппе. Толпе это бесплатное развлечение естественно понравилось, особенно учитывая тот факт, что заплатить за него здешние обыватели по большей части не могли. Артистов награждали аплодисментами, залихватским восторженным свистом, а также призывами к танцовщице, типа «Эй, красотуля! Спускайся вниз! Я тебя вином угощу!».

      Почти через час пути, балаган, сопровождаемый толпами зевак, добрался до Ремесленного района, где проживал люд побогаче, а там и добрался до моста. Увидевший вблизи реку эттин заметно занервничал, поскольку плавать он не умел (не находилось таких больших водоёмов в тех местах, где он вырос), а сама переправа не внушала ему доверия. В итоге после уплаты за проезд по мосту («Опять поборы!») Арнолиусу пришлось прибегнуть к магии, дабы слегка успокоить разволновавшегося