На волжских берегах. Последний акт русской смуты. Петр Дубенко

дурень? К лесу, – скомандовал князь, будто бегущий мог его услышать. – К лесу-то ближе.

      – Захарка это, – пояснил парнишка. – Ныне они на залесных лугах ягоду посмотреть хотели. Он поутру и ушел, видать. Вот беда… как же теперь… Догонют ведь, ироды. Не сдобровать ему тогда…

      – Возгри16-то подотри, – строго оборвал его князь. Он еще раз посмотрел на поле, всегда казавшееся ему маленьким и тесным клочком земли, а теперь представшее огромной бесконечной равниной, взглядом смерил ту его часть, что отделяла Захара от дороги, прикинул, сколько ему придется бежать еще до ворот и как быстро то же расстояние преодолеют всадники. Не успеет.

      – Закрывай, – зычно скомандовал князь и, заметив сомнительные перегляды мужиков, прикрикнул на них не зло, но властно, – Закрывай, говорю, не то всех погубите.

      Перекрестившись, мужики взялись за створы, жалобно заскрипели петли на вереях17 и Захар, уже выскочивший на дорогу, увидев, как закрываются ворота, за которыми его ждало спасение, как-то обмяк и враз обессилел. Он все еще продолжал бежать, но делал это скорее от безысходности, чем в надежде на счастливый исход и даже в том, как он оглядывался на преследователей, чуялась обреченность пред ликом неминучего.

      – Прости мою душу грешную, – прошептал князь, коротко перекрестившись, но на лице его при этом не дрогнул ни один мускул.

      – Ну, что там? – встревоженно спросил холоп с ручницей, к этому времени тоже поднявшийся на стрельню.

      – Русские, вроде. Только что за люди не ясно, – ответил Дмитрий Петрович, жестом выпроваживая дозорного – втроем им стало тесновато – и принимая из рук воина пищаль. – Заряжёна?

      Устроив ствол на рогатой кованой подставке, князь привычно вдавил приклад в плечо и принялся искать цель. Воровской отряд был уже совсем близко – до слуха долетали отдельные крики, топот и тревожное ржание подгоняемых коней. Выбирая среди всадников первых рядов того, кто мог бы оказаться среди них начальным человеком, Дмитрий Петрович спокойно и деловито наставлял пищальника.

      – Первым пальну, потом уж сам. Снаряд береги, лучше реже бей, да цельче. В голову не меть – попасть трудно, а в грудь с близка не промажешь. Аже18 доспех не пробьешь – с седла свалишь. И еще…

      Дмитрий Петрович вдруг замолчал, оборвавшись на полуслове – всадник, которого он выбрал для первого выстрела, показался ему знакомым. Оторвав взгляд от ствола пищали, он всмотрелся в фигуру, которая привлекла его внимание, и через пару мгновений томительной тишины, облегченно выдохнул, чувствуя, как нервное напряжение уступает место слабости во всех членах, которые только что были напружены до последних пределов.

      – Чтоб тебя, – ругнулся Дмитрий Петрович, но гнев этот длился недолго. Отдав пищаль холопу, уже не торопясь, князь спустился на землю и даже сподобился весело подмигнуть сгрудившимся

16

Возгри – сопли

17

Верея – воротный столб

18

Аже – даже если