Сушкин дом… на Мухиной горе. Терентiй Травнiкъ

по тонкому льду я вперед,

      В девятнадцать я стал сомневаться,

      Ну, а в двадцать сломался тот лед.

      И я начал плавать учиться,

      Шел тогда двадцать первый мне год,

      Я хотел с этой жизнью бы слиться,

      Выходило же наоборот.

      Но я шел и разбрасывал камни,

      И почти был уверен, что прав,

      За спиною смыкались ставни

      Из душистых деревьев и трав.

      Ночь слепила своей темнотою,

      И у встречных искал я огня,

      Строил жизнь неумелой игрою…

      В двадцать два…

      вдруг, я встретил тебя.

      Я узнал, что такое быть рядом,

      за день вдруг научился любить,

      И пустырь обернулся мне садом,

      И сказал я себе: «Надо жить».

      В двадцать три – я почувствовал сына.

      Он принес мне и мир, и покой.

      Не дышал я горечью дыма

      Над семейною тихой рекой.

      Позже, в двадцать четыре – был счастлив,

      Осознав, зачем я живу,

      Я растаял в тебе ненапрасно,

      Сохранив растворенья слезу.

      В двадцать пять – четверть века отмерил,

      Сладость встреч и горечь разлук.

      Глубину твоих глаз не измерил,

      Но запомнил тепло твоих рук.

      В двадцать шесть – я почти сумасшедший,

      В двадцать шесть – я почти неживой,

      Я хватаюсь руками за небо,

      Упираясь в могилу ногой.

      В двадцать семь – распахал свое поле,

      и посеял на нем новый хлеб…

      И лежит на поле том камень —

      Сгусток памяти прожитых лет.

      В двадцать восемь – нашел утешенье

      И побрел дорогой ночной,

      Обернулся тот камень надеждой,

      Повстречавшись с моею звездой.

1992 г.

      «Я зажег свою свечу…»

      Я зажег свою свечу

      И пустился в путь

      По воде и по земле,

      Со щитом и на щите.

      И сказал Он нам:

      «Здесь вода, а берег там,

      И уйдет беда, не оставив след,

      Но одна из ста примет

      Вам укажет след.

      Этот след нельзя терять,

      Чтобы вновь не повторять,

      Чтобы детям мирно спать,

      Чтоб увидеть и узнать,

      Не продать и не солгать,

      Не предать и не распять.

      На хрустальный утес

      Лунный свет ее принес.

      И молилась она,

      Чтоб великая страна

      Не забыла отцов,

      Не казнила сыновей,

      Не ловила птиц

      И не ставила сетей.

      Чтобы вольному воля,

      Чтобы нищему доля,

      Чтобы женщине детей

      И больным терпенье в боли.

      Чтоб озябшим огня

      Да и кров промокшим в поле.

      И забытый дивный край

      Прорастит зерно на камне

      И наполнит кровью раны,

      И вернется в светлый Рай».

      Я зажег свою свечу,

      И открыл глаза.

      Воском плакала свеча,

      И неловким