Пророчество Сингамара. Сергей Волчарин

последний свободный столик, вся четверка уселась за него. Парень из-за стойки тут же подскочил к ним.

      Пока Снатог распоряжался, что нужно принести на обед тяжеловооруженным «мирным путникам из Старгона», Юнора смогла разговорить худощавого темноволосого парня. Это был сын хозяина, который с трудом узнал девушку спустя два года ее отсутствия в городе. Дослушав все пожелания Снатога, парень улыбчиво устранился, пообещав Юноре позвать своего отца.

      Через некоторое время вернулись оба. Отец, копия сына, только старше и крупнее, нес поднос с четырьмя тарелками каши с мясом, а сын нес четыре кружки хорошего красного вина.

      Юнора приветливо улыбнулась подошедшему мужчине, который, поставив поднос на стол, распахнул руки в объятиях.

      – Юнора! – закричал он почти на всю таверну, практически подняв девушку со скамейки. – Как давно я тебя не видел! Как ты поживаешь? Что нового? Ты так повзрослела! Ты была у родителей? Они только что были у меня!

      – Нет, дядя Гедан, еще не успела. Мы только с дороги и сразу решили подкрепиться. Знакомься, это капитан Снатог Старгонский, главный воевода и начальник стражи Старгона, а это…его подчиненные.

      Юнора познакомила Гедана с воинами, затем рассказала о том, что произошло нового за два года ее проживания в Старгоне, выслушала ответную историю о новостях Хота и о жизни семьи Гедана, о процветании его таверны, так удачно построенной на главной городской дороге.

      – Ладно, – начал вылезать из-за стола Гедан, – не буду вам боле докучать, отдыхайте. Вино бесплатно, в честь встречи.

      Все четверо сдержанно кивнули в благодарность и продолжили трапезу.

      Через какое-то время четверка уже стояла перед дверьми чертогов короля. Колесницы были отогнаны к конюшням, а тело серокожего воины держали на носилках. Было видно, что, несмотря на выдержку солдат, вес мертвеца был для них серьезной ношей.

      Огромное крестообразное здание, все из того же гранита, возвышалось над всем остальным городом. Даже школа магов, едва видимая в этой части города, уступала ему в высоте своих башен. К дворцу вела тропа, с обеих сторон закрытая невысоким каменным забором, покрытым мозаикой. Сама дверь дворца была отлита из драгоценных металлов в виде уменьшенных городских ворот. Даже в пасмурный день эта дверь не переставала сиять ярким металлическим блеском.

      Оба бойца остались у ворот, а Снатог с Юнорой прошли в чертоги. Пол внутри был устлан коврами, а на стенах висели большие лоскуты синей и серой ткани, под цвета Хотии. У стен, на каменных постаментах, стояли факелы, тускло отсвечивающие на стоящих рядом вазах.

      Пройдя в приемный зал, Юнора и Снатог застали одиноко сидящего короля Товура. Вокруг не было даже прислуги, обычно непрерывно снующей вокруг своего повелителя.

      Снатог сделал несколько стремительных шагов навстречу королю и затем припал на одно колено. Отвлекшись от раздумий, король повернул свою голову к воину. Узнав Снатога, Товур вежливо кивнул. Воин, получив разрешение, встал перед королем.

      – Что привело