Patrial of Girronia: Начало неизбежного. Артем Игоревич Кириллов

в себя. Райн, заметив мое оживление, спросил:

      – Триарий штаб-сержант, что случилось? Вы вдруг застыли, а потом дернулись и упали…

      – Я не знаю, – тихо ответил я, когда более-менее пришел в себя, – по-моему я видел странный сон…

      – Не знал что вы любитель болтать во сне, триарий штаб-сержант, – сказал Райн и сел около меня.

      – По-моему, я и не болтаю, – хотя тело я уже ощущал, сил подняться у меня не было и я продолжил лежать.

      – Нет, серьезно. Причем вы говорили на непонятном языке, это выглядело так, будто вы вели с кем-то беседу. Ладно полежите немного и пойдем.

      – Нет, нужно идти прямо сейчас, – ответил я, но присев тут же ощутил, как что-то жидкое стало вытекать из носа, а на языке почувствовался металлический привкус.

      – Черт, триарий штаб-сержант, держите! – воскликнул Райн, увидев как у меня пошла кровь. – Я же говорю, вам нужно отдохнуть.

      – Дай мне побольше ваты и Аздрегидоз, по-моему, это он останавливает кровь?

      – Так точно.

      Избавившись от кровотечения из носа я встал и опять подошел к кристаллу, но ничего не произошло, он был черный как ночь и более не излучал свечение.

      – Кто-нибудь видел свечение? – спросил я, не отрывая взгляда от кристалла.

      – Никак нет, триарий штаб-сержант, – ответил Вова, стоя недалеко от меня.

      – А когда мы только вошли сюда?

      – Ни до, ни после, триарий штаб-сержант, – подтвердил Райн.

      На стене небольшого вырытого тоннеля, куда ушли двое солдат и товандианец, висела табличка: "Сектор 8". Там нас ожидал подъем по лестнице. Голова продолжала гудеть и от каждого напряжения болела еще больше.

      – Слушай Дрейк, а тут когда-нибудь люди терялись? – спросил Райн.

      – Бывало несколько раз, но все находились.

      – Тут столько этих секторов, столовых и прочей фигни, что мозги сломаешь.

      – У всех сотрудников этой станции был УКС с навигацией, – пояснил Дрейк.

      – Тише там, мы пришли, – прошептал Вова.

      Перед нами оказалась простая дверь, приоткрыв ее, я опять увидел тех солдат в песочной форме. Один из них наставил пистолет на выжившего ученого, который был в синяках и ссадинах, и что-то спрашивал у бедолаги на ломаном гирронийском и не услышав ответа, ругался на галльском. Сомнений не осталось – эти трое из Галлии.

      – Нам нужно напасть! – сказал Райн, приготовив свой автомат.

      – Отставить, Райн, – сказал я, продолжая наблюдать за допросом.

      – Но они убьют его, триарий штаб-сержант! – тихо воскликнул Дониван.

      – Без тебя знаю, а еще я знаю, что тут они установили растяжку, – сказал я, аккуратно указывая на красный луч лазера, а затем посмотрел на Райна и увидев его смирение, продолжил: – Они пришли к тому кристаллу не нашим путем, а самым безопасным и сейчас уходят отсюда. Это они заварили всю эту кашу.

      – Я мог бы обезвредить бомбу, – предложил Райн.

      – Мы в невыгодном положении,