Черная Вишня. Алиса Пожидаева

расслабленно протянула я. Облизнула прокушенную губу. С наслаждением чихнула.

      – Так кто ты такая? – предпринял он вторую попытку, и вот странно, все слова были знакомыми.

      Только это же не русский? Не английский и даже не французский. И уж всяко не бойкая мова братского государства.

      – Э-э-э… Скромная селянка! – выдала я первое, что пришло на ум, ожидая нового приступа. И этот тип явно меня понял!

      Мужик отстранился, с самой скептической улыбочкой осматривая мое распростертое под ним тело. Дело в том, что джинсы – они облегающие и на бедрах. Трикотажный топ, без всякого белья обтягивающий мои верхние сто, и так доходил лишь до пупка, не сильно прикрывая, а теперь, залитый натекшей с темных волос незнакомца водой, превратил зрелище в конкурс мокрых маек. И от холодной воды грудь, в общем, повела себя естественным образом.

      – И что ж ты делаешь в такой глуши, скромная селянка? – вопросил мужчина.

      И очень выжидательно посмотрел в глаза. А ручища будто сама по себе скользнула по моему вздрогнувшему животу и уверенно нырнула под майку.

      – Неужели благородный мужчина опустится до темной, грязной, деревенской… – Тут моя грудь оказалась взята в плен, и я не поняла, отчего захлебнулась: от возмущения, от страха или от неясного предвкушения.

      – Не нежить, – отметил незнакомец, с интересом следя за моей реакцией. – А с чего ты взяла, что благородный?

      Убрал бы ты руки, что ли, сосредоточиться мешаешь. Что ж тебе ответить-то? Про женскую интуицию или, может, про женскую логику? Не думаю, что мир иной так разительно от моего отличается, чтобы тут мужики в эту самую логику верили. Перед носом покачивалась связка амулетов: резных, плетеных, кованых, в некоторых поблескивали гранями камни.

      – Висюльки выглядят дорого, речь правильная, да и обувь. Не просто добротная, а откровенно шикарная, – предложила вариант я.

      Хотя откуда мне знать, может, у них тут обувной рай и всякий бродяга ходит в брендовой дизайнерской обувке. «А может, украл или с трупа снял», – мелькнула запоздалая мысль.

      – М-да, об этом я как-то не подумал, – огорченно молвил мужчина, однако руку с груди убрал, напоследок потревожив большим пальцем вершинку. – Но ты не ответила, селянка.

      Последнее слово он произнес с такой иронией, что мне даже как-то неловко стало. И вообще, лежать на земле холодно, шишки в спину впиваются, а сидящий на моих бедрах сероглазый брюнет спокойствия не добавляет. Да и страшно: не прибьет – так надругается. А потом все равно прибьет, потому что, если такой надругается, – будет милосерднее прибить. Наверное, от этого запоздалого испуга меня и прорвало:

      – Да вот, понимаете… гуляла по берегу, налетел легкий ветерок, и меня унесло в море. И вот я перед вами.

      – На твоем месте я бы не шутил, – нахмурился мужчина, взгляд серых глаз стал жестче. – До моря дней десять пути.

      – Ну а что отвечать? Я – человек, хомо сапиенс, руссо туристо, двуногое,