За северным ветром. Анатолий Ехалов

купеческих домов расположили библиотеку, в другом оборудовали маслозавод. На окраине построен новый маслозавод, асфальтировали дороги.

      Но тут грохнул девяносто первый. После развала СССР колхоз расформировали, маслозавод закрыли, колхозные земли запустели, хлебозавод закрыли, народ разъезжается кто куда.

      С 1990 года весь Аргуновский край был практически уничтожен, как и большинство наших деревень, и по сей день оставляет жалкое зрелище…

      Что же делать? Остается только уповать на помощь чудотворной иконы Божьей Матери. Хотя русская народная пословица говорит: «На Бога надейся, а сам не плошай!»

      …Я рассказал своему напарнику эту историю, и мы долго молчали. Потом он философски заметил:

      – Гитлер тоже думал, что он за две недели завоюет Россию.

      – А Наполеон не предполагал, что закончит жизнь на острове Святой Елены, – подхватил я.

      Товарищ прибавил газу. Разрушенная, униженная Россия лежала по сторонам. Но уже не было в душе прежнего уныния. До Никольска оставалось километров сорок. До Кич-Городка – 100, До Шарьи -160, до Великого Устюга – 220.

      Амстердам – Кич-Городок

      Про Кич-Городок скажу особо. Здесь когда-то делали лучшую в стране краковскую колбасу.

      И сегодня городецкая колбаса не хуже прежней, хотя сельское хозяйство вместе с переработкой переживает не лучшие, мягко говоря, времена.

      Более того, сам комбинат день ото дня перестраивался и модернизировался. Этот неожиданный подъем мясокомбината связывали с именем его директора, энергичной и предприимчивой женщины Нины Степановны Поповой.

      О ее предприимчивости легенды ходят. Например, она умудрилась заключить контракт на поставку в Голландию коровьих шкур, которые наши несчастные крестьяне вынуждены были или сжигать, или в землю закапывать. А вот Голландия на наши шкуры клюнула, причем договор был составлен так, что голландцы опрометчиво обязались взять эти шкуры самовывозом.

      И вот там, в стране тюльпанов и намытых шампунями автострад, вызывает глава фирмы тракера, по нашему дальнобойщика, и ставит перед ним задачу вывезти из России с Северных Увалов ценное сырье.

      До Вологды голландский дальнобойщик добрался относительно благополучно. Но когда узнал, что до этого самого Городка еще пятьсот верст, на душе у него стало нехорошо.

      И вот едет он сотню километров, вторую… и пейзаж не меняется. Едет третья, четвертую… Одни елки и снег. И никаких тебе супермаркетов, заправочных станций, кемпингов, где можно принять горячую ванну, выпить чашечку кофе… И что самое страшное: ни одной телефонной будки, откуда можно было бы позвонить на родину или вызвать с ближайшей станции ТО помощь. Случись чего!

      И, конечно же, случилось. Где-то между Бабушкинским и Никольским районами, там, где начинаются отроги Северных Увалов, где такие спуски, что дух захватывает, понесло голландскую фуру по наледи и все эта огромная махина улетела посреди