Дар битвы. Морган Райс

отвращения не покидала его лица даже во сне. Каждая секунда, проведённая с ней, доставляла ему мучения. Она знала об этом, и чувствовала себя немного отмщённой, однако полностью удовлетворить её это не могло. Она не могла ничем ответить воксам, но жажду мести нужно было как-то утолить.

      Эта маленькая месть была совсем не тем, о чём она мечтала. В конце концов, воксы исчезли бесследно, а она по-прежнему была здесь, живая и обречённая мириться с новой собой всю оставшуюся жизнь. Эта внешность, это изуродованное лицо, на которое она не могла смотреть, осталось с ней навсегда.

      Волусия вытерла слёзы и выглянула за городские стены. Там, на горизонте, в лучах восходящего солнца, виднелись пока ещё далёкие войска Рыцарей Семёрки. Их чёрные стяги трепетали на ветру. Там они разбили лагерь и собирали силы. Они окружали её постепенно, стягивали миллионы солдат со всей Империи и готовились к вторжению. Готовились её сокрушить.

      Она предвкушала это столкновение. Воксы были ей не нужны. Она не сомневалась, что и сама сможет их всех уничтожить. Ведь она была богиней. Она давным-давно покинула ряды простых смертных, стала легендой, властительницей, которую не может остановить ни одна армия в мире. Она их встретит один на один и избавится от них раз и навсегда.

      Тогда, наконец-то, в целом мире не останется никого, кто захочет ей противостоять. Её власть будет безграничной.

      Волусия услышала шорох и боковым зрением заметила движение: Брин отбросил простыни, сел в постели и начал одеваться. От неё не укрылось то, как он изо всех сил старается не шуметь, чтобы выскользнуть из спальни незамеченным. Он никогда больше не хотел смотреть ей в лицо, и это укололо её ещё больнее.

      "А, генерал", – обратилась она к нему, как ни в чём не бывало.

      Она увидела, как он в страхе замер. Затем он нехотя обернулся к ней, а она улыбнулась ему, нарочно мучая его видом своей искалеченных губ.

      "Идите сюда, генерал", – позвала она. "Прежде чем вы уйдёте, я хочу вам кое-что показать".

      Он медленно повернулся и пошёл к Волусии. Всю дорогу, пока он пересекал комнату, взгляд его блуждал, избегая останавливаться на ней.

      "Разве вы не хотите подарить своей Богине сладкий поцелуй на прощанье?" – спросила она.

      Он едва заметно скривился, и это вызвало в ней новую волну гнева.

      "Забудьте", – сказала она помрачнев. "Но кое-что я вам всё-таки покажу. Взгляните. Видите, там, на горизонте? Присмотритесь хорошенько. Скажите мне, что там происходит".

      Он подошёл ближе, и она положила руку ему на плечо. Он наклонился вперёд, в окно, и вгляделся в линию горизонта. Она смотрела на то, как он недоумённо хмурится.

      "Я ничего не вижу, Богиня. Ничего необычного".

      Волусия широко улыбнулась, чувствуя знакомую сладость скорой мести и свою вечную жажду насилия и жестокости.

      "Смотрите лучше, генерал", – сказала она.

      Он нагнулся ещё немного вперёд, и Волусия одним быстрым движением схватила его за рубашку на спине и, приложив всю свою силу, перебросила его через подоконник.

      Брин завизжал, барахтаясь