Первокурсница. Виктория Ледерман

отец. А вот человек, за которого ты собралась замуж, и есть твой настоящий папочка.

      Целый месяц я ни с кем не разговаривала. Маму и Василия сторонилась, а перед Кириллом вообще захлопывала дверь. А потом шагнула на шоссе перед идущей машиной. Водитель в последний момент успел затормозить, и машина лишь слегка задела меня. Но я упала, ударилась головой об асфальт и две недели пролежала в больнице с сотрясением мозга.

      Все это время Кирилл не отходил от моей постели. Постепенно мы снова стали общаться, но отцом я его все равно не считала. Это по-прежнему был друг, только теперь за него нельзя было выйти замуж. А Василий так и остался для меня настоящим папой, спокойным и добрым.

      Правда, через два года он ушел к другой женщине, которая ждала от него ребенка. Родители развелись без скандалов и раздела имущества. Их семейная жизнь изжила сама себя, и они почувствовали, что не нужны друг другу. У меня появился сводный братишка Никитка, а мама и Кирилл попробовали пожить вместе, но выдержали двадцать дней. Совместный быт был не для них. Да и чувства поостыли…

      Глава 5

      Настя поставила на стол глубокую миску с дымящимися пельменями. Мы с Кириллом одновременно потерли руки и рассмеялись, посмотрев друг на друга.

      – Саш, тебе с бульоном? – спросила Настя, тяжело передвигаясь по кухне.

      – Настя, чего ты ее спрашиваешь? – влез дед. – Клади ей все то же, что ест твой муж.

      – Это гены, – гордо сказала я.

      – Да какие гены! – хмыкнул дед. – Просто с самого детства ты смотрела ему в рот и обезьянничала – что он, то и ты. А теперь, конечно, привыкла. Вот тебе и все гены.

      Я покосилась на Кирилла. Его мысли носились где-то далеко, и он не спешил вступиться за гены. Настя улыбалась, с обожанием глядя на супруга. Она по-другому не умела на него смотреть. Наверно, раньше я смотрела на него так же, еще до того, как узнала правду. Какая несправедливость! Почему мой родной отец не Василий? Сейчас все было бы по-другому. Только я и Кирилл. И никакой Насти.

      – Ну, рассказывай теперь, – сказал Кирилл, когда мы вернулись в спальню. – Только в темпе.

      Я вкратце обрисовала ситуацию и начала подробно и с удовольствием расписывать достоинства моего кумира.

      – Судя по всему, шансов у тебя никаких, – безжалостно подвел итог Кирилл.

      – Почему это? – оскорбилась я. – Я вроде бы не уродина и не умственно отсталая.

      – Поверь мне, не в этом дело. Любят всяких, и уродин, и дурочек.

      – Но у меня есть шикарный план. С твоим участием, кстати.

      – Уже становится страшно.

      – Ты должен пойти со мной на Крисмас и взять ее на себя.

      – Чего-чего? Куда я должен пойти?

      – Рождественский вечер в нашем институте, называется Крисмас. «Рождество» по-английски. Для английского отделения, для всех курсов. Я там выступаю, между прочим. После концерта будут танцы. Ты сделаешь так, чтобы она не вертелась рядом с ним. Изолируешь ее. Понимаешь?

      – Понимаю, что ты сошла с ума, – заключил Кирилл.

      – А что тут такого? – удивилась я.

      – У меня беременная