Добро пожаловать в музей, или Руками ничего не трогать! Где-то в Параллельномирье…. Ирина Сергеевна Ивко

никогда ошибаться, в отличие от других, чья память не была столь совершенна, а значит, не может быть безошибочным эталоном, с чем искренне был не согласен музейный домовой, который, хоть и появился в одно время с музеем (а было это тридцать с лишним лет назад), считал, что ни одна книга, ни одно прочитанное воспоминание не идёт ни в какое сравнение с личными воспоминаниями участника этих событий. И если уж на то пошло, то живёт он, может быть, и немногим дольше Ядвиги Ядвиговны, но с самых первых часов своей жизни был наделён возможностью мыслить, осознавать и запоминать, чего у людей пока что не наблюдается. Стоит ли говорить, что стычки между ними на почве разных мелочей происходили с завидной регулярностью и, не имея возможности противопоставить друг другу хоть сколько-нибудь весомые аргументы, они частенько втягивали в них окружающих, в частности одного из смотрителей музея, Пульхерию Ивановну. Вот и сейчас, несмотря на то что в споре смотритель не участвовала, музейный домовой не забыл упомянуть её имя.

      – Между прочим, – громко, во всеуслышание заявил он, – Пульхерия Ивановна меня полностью поддерживает по этому вопросу, а она, простите, понимает в этом больше Вас, поскольку жила в это время и была непосредственным участником этих событий. А Вы, простите, только прочитали об этом в какой-то книге и уже считаете, что можете рассуждать, что могло быть, а чего нет!

      – Ваша Пульхерия Ивановна, – в тон ему вторила экскурсовод, – не помнит, что было всего несколько дней назад! Не далее как вчера она уверяла всех, что в пору её юности популярно было носить соломенные шляпки с маленькими восковыми овощами на полях, притом что всего шесть дней назад рассказывала, что была очень модной девушкой среди подруг, поскольку была единственной, у кого была популярная тогда шляпа с незабудками! Как можно вообще верить в истинность слов такого человека, если речь идёт о событиях, случившихся много лет назад!

      На этих словах нотки её голоса поползли вверх – явный признак того, что вот-вот грянет целая тирада; однако тут раздался сокрушительный грохот и звон, прервавший этот залп слов. От неожиданности директор Циперус подскочил в своём кресле, после чего, резко встав, выскочил из кабинета. Определённо, это было уже слишком! Где-то внутри директор Циперус ощущал, как клокотал, поднимаясь из него, гнев, но всячески сдерживался, стараясь не дать прорваться столь неприятному чувству наружу. В этот момент навстречу ему вылетела Пульхерия Ивановна, крепко сжимавшая в руках виновника происшествия – Бумса, маленькое, жалкое мохнатое существо, ещё одно из тех постоянных обитателей музея, доставшееся Циперусу в наследство от предыдущего руководителя.

      Вид у него сейчас и правда был жалкий: сникший, жалобный, как и всегда после того, как он что-то натворит. Первое время директора Циперуса очень трогал этот взгляд, особенно когда Бумс смотрел своими большими проникновенными