Васек Трубачев и его товарищи. Валентина Осеева

просунул в вагон голову и громко сказал:

      – Десятый!

      Потом тяжелая, обитая железом дверь с грохотом задвинулась, голоса замолкли.

      – Вагоны считают, – неуверенно пояснил Васек, наощупь пробираясь к двери.

      Вагон вдруг с силой дернулся, затих. Потом стронулся с места и медленно пошел. Колеса заскрипели…

      – Поехали! Трубачев, поехали!

      Ребята бросились к двери.

      – Открывай, открывай! – налегая худеньким плечом на щеколду, кричал Одинцов.

      Саша и Васек, пыхтя, помогали ему. Дверь подалась. Васек выглянул:

      – Стой! Ложись! Мимо депо едем! Отец увидит… Это ничего – это на другой путь вагон перегоняют. От вокзала никуда не уйдет! – успокаивал он товарищей.

      – Вот здорово!

      – Покатаемся бесплатно!

      Но вагон, покачиваясь, ускорял ход. В дверь было видно, как скрылось серое здание депо, остались позади железнодорожные строения.

      – Ничего, сейчас назад повернем! – храбрился Васек.

      – А вдруг не повернем? – поблескивая круглыми черными глазами, тревожился Саша.

      – Трубачев, будку проехали! Тут уж поле, один путь. Разве задний ход дадут, а?

      – Не-ет…

      Ребята испуганно посмотрели друг на друга.

      – Вот так номер! Поехали!

      – Открывай дверь шире! Прыгать будем! – скомандовал Васек.

      – Прыгать?!

      Вагон шел над песчаным откосом.

      Мальчики, прижавшись друг к другу, смотрели вниз.

      – Тут башку сломаешь… – махнул рукой Саша.

      – Ничего, песок – мягко! – соображал вслух Одинцов.

      Трубачев, высунув голову, смотрел вперед. Ветер трепал его рыжий чуб.

      – Сейчас поле будет. Я первый прыгну. А вы за мной. Вперед прыгайте. И, главное, от вагона подальше… – Он с беспокойством оглядел товарищей. – Сашка, слышишь? Изо всей силы прыгай, понятно?.. И ты изо всей силы… Держите книжки… Не бойтесь… Я сколько раз прыгал, – соврал Васек, чтобы подбодрить товарищей.

      Поезд шел все быстрее. Показались скошенные луга. На них, как покинутые дома, стояли стога сена. За ними пряталось заходящее солнце. Около железнодорожного полотна торчали редкие кусты с облетевшими листьями. За лугами синел лес.

      Земля убегала, плыли стога, лес приближался.

      Васек еще раз оглянулся на товарищей. Сердце у него замерло.

      – Три, четыре! – чуть слышно скомандовал он себе и, отступив, прыгнул.

      Саша и Одинцов увидели, как он упал, потом вскочил, споткнулся и, прихрамывая, побежал догонять поезд.

      – Прыгай! Прыгай! – кричал он. – Бросай книги!

      «Кни-ги!» – долетело до мальчиков. Одинцов догадался, схватил свои и Сашины книги и бросил их.

      Саша неловко затоптался на месте, держа за руку товарища:

      – Давай вместе!

      – Нельзя, хуже! – крикнул ему в ухо Одинцов.

      Задыхаясь от бега, Васек размахивал руками и что-то кричал, но голоса его не было слышно.

      Одинцов отодвинулся от Саши и прыгнул. Он упал неловко и долго не поднимался. Саша побелел