Черный выход. Денис Бурмистров

на себя. – Ты как?

      – Безобразно, – отшутился друг. Его меховая бородка слиплась от крови, на лбу и скуле наливались ссадины. – Это, вообще, кто?

      – Друзья-приятели. Ты, вообще, откуда тут?

      – За тобой заехал. Мы же сегодня в спорт-бар идем, помнишь? А про друзей-товарищей давай не ври, я у тебя один такой. Так кто это?

      – Давай по пути объясню, – Игорь заметил, как бандиты начинают подавать признаки жизни. – Пора удочки сматывать. Дядь Кузя! Спасибо!

      – Не за что, – подошел старый мастер. – Хоть за правое дело вписался?

      – За правое, – встрял Чесноков. – Когда за своих – дело всегда правое.

      – Ясно, – пробасил мастер. – Мне их попридержать немного?

      Он выразительно посмотрел на ломик.

      – Не надо, дядь Кузь, – мотнул головой Игорь. – Дальше мы сами. Лучше запри все и домой уходи.

      Мастер не стал спорить, пожал парням руки и вернулся в свой цех. И лишь только тогда друзья побежали прочь.

      Когда тебя ищут ребята одного из самых влиятельных бандитов города, то это само по себе не очень весело. Учитывая, что город не очень большой и почти все через кого-то знакомы, затеряться незаметно и вовсе становиться почти неразрешимой проблемой. А уж если несчастный обременен семьей, которую любит и не хочет потерять, то сама по себе идея бегства видится глупой и самонадеянной.

      Все эти факторы довлели над Фоминым, пока они с Гошей отсиживались после драки на квартире у какой-то очередной девушки Чеснокова. Девушка неделю как уехала в Новосиб на сессию, оставив фактически бездомному Гоше ключи, так что грех было не воспользоваться. Но друзья понимали – что-то надо решать, и решать быстро.

      – Заявятся домой как пить дать, – озабоченно сказал Игорь, стоя у окна с чашкой остывшего кофе в руке. – А там мать и сестра.

      – А отчим? – спросил Гоша, потягивая трубку на длинном мундштуке и выпуская в потолок густые клубы дыма.

      Фомин посмотрел на друга.

      – А что отчим? Чем он может помочь?

      – Ну не знаю. Он вроде бывший сталкер, нет? Может, связи остались?

      – Он если и был сталкером, то очень давно, еще когда отец был жив. А сейчас так, барыга мелкий. Говорит, что занимается керамической плиткой и метизами.

      – Говорит? А ты сам не интересовался?

      Игорь неопределенно пожал плечами, пригубил кофе.

      – У нас с ним как-то сразу не заладилось, – ответил он. – Он попытался установить дома свои правила, я сразу объяснил, что буду жить так, как жил до него. Да и вообще какой-то он скользкий, противный. Не хочу иметь с ним ничего общего.

      – А мать?

      – Что мать?

      – Ну, – Гоша смущенно заерзал. – Мать-то как с ним?

      – Да как… Не знаю. Ощущение, что она с ним сошлась только из-за того, чтобы меня на ноги поднять. А сейчас же не выгонишь, правда? Живем каждый своей жизнью, просто под одной крышей. Играем в семью. Да и, сам знаешь, у мамы что-то здоровье в последнее время не очень, не до отчима.

      – Надо ее Борисычу показать, – заключил Чесноков. – Он ее вмиг