Таинственный остров. Жюль Верн

не поделившись ни с кем своими мыслями, сказал товарищам, что в скором времени надо будет наведаться на островок.

      Берег, по которому шли колонисты, усеивали бесчисленные раковины; некоторые из них обрадовали бы зоологов, изучающих моллюсков. Среди этих раковин были фазианеллы, сверлильщики, тригонии и много других. Но куда более полезным открытием была устричная отмель, обнажившаяся при отливе; Наб обнаружил ее между рифами, милях в четырех от Трущоб.

      – Наб молодец, даром времени не теряет! – воскликнул Пенкроф, осматривая отмель, тянувшуюся в открытое море.

      – В самом деле, очень важная находка, – заметил журналист. – Говорят, каждая устрица дает в год пятьдесят-шестьдесят тысяч яиц, и, значит, у нас будет неистощимый запас устриц.

      – Но, думается мне, устрицы не очень сытная пища, – сказал Герберт.

      – Не очень, – подтвердил Сайрес Смит. – В устрице очень мало белковых веществ, и, если питаться одними устрицами, их надо съедать дюжин по пятнадцати – шестнадцати в день.

      – Ну и что ж, – заметил Пенкроф, – мы можем глотать их сотнями, пока не уничтожим все это устричное поселение. Не захватить ли несколько дюжин на обед?

      И, не дожидаясь ответа, Пенкроф и Наб принялись отрывать раковины от камней. Собранные устрицы положили в кошелку, сплетенную из волокон гибиска; в ней уже лежала снедь, припасенная для обеда. Затем путники двинулись дальше по берегу, тянувшемуся мимо дюн.

      Сайрес Смит то и дело посматривал на часы, чтоб успеть подготовиться к наблюдению, которое полагалось произвести ровно в полдень.

      Вся эта полоса берега была дикой, голой, бесплодной вплоть до того скалистого мыса, который замыкал бухту Соединения и был назван Южной челюстью. Кругом виднелись только пески, раковины да каменные глыбы. На этот унылый берег прилетали морские птицы – бакланы, ширококрылые альбатросы и дикие утки, вполне заслуженно вызывавшие у Пенкрофа охотничье волнение. Он пустил было в них стрелу, но попытка осталась напрасной – утки не садились на землю, их можно было подстрелить лишь на лету. И тогда моряк еще раз сказал Сайресу Смиту:

      – Сами видите, мистер Сайрес, как нам нужны ружья. Хоть бы парочку, хоть одно ружье! А то что у нас за снаряжение…

      – Конечно, хорошо бы иметь ружья, Пенкроф, – ответил ему журналист, – но тут уж все зависит от вас! Достаньте сталь для ствола, сталь для казенной части, селитры, древесного угля и серы – для пороха, ртути и азотной кислоты – для запала и, наконец, свинца для пуль и дроби, и Сайрес сделает вам первоклассное ружье.

      – Да, да, – подтвердил инженер. – И все эти материалы, несомненно, найдутся на острове, но изготовить огнестрельное оружие – дело сложное, тут нужны хорошие инструменты и приборы большой точности. Но ничего, потом посмотрим…

      – Эх, зачем мы выбросили за борт оружие, которое лежало в гондоле, и все наши инструменты, и даже