Главная тайна горлана-главаря. Ушедший сам. Эдуард Филатьев

что один человек в четыре дня соорудил такую выставку, несмотря на её, казалось бы, скромные габариты. Нет, это не так!»

      Да, помощники у Маяковского были. И наступил момент, когда до открытия оставались считанные часы. О них – Павел Лавут:

      «Одолев всяческие препятствия, мы, наконец, забив последние гвоздики (хотя хватило работы и на завтра, до самой минуты открытия) возвращались поздней ночью под 1 февраля домой. Несмотря на усталость, Маяковский предложил добежать на морозе до Арбатской площади, чтобы "схватить такси", и так зашагал, что мне пришлось действительно бежать за ним».

      Юбилейная экспозиция

      Артемий Бромберг:

      «У входа во двор писателей на решётке ограды висела многометровая афиша об открытии 1 февраля выставки "20 лет работы Маяковского".

      Выставка должна была открыться в пять часов. Я задержался в Литературном музее и пришёл в Клуб немного позднее. На дворе уже толпилась и шумела молодёжь:

      – Почему не впускают? В чём дело?

      – Раздеваться негде. Нет мест на вешалке.

      Я сразу вспомнил бурное возмущение Маяковского по поводу вешалки Клуба».

      При входе на выставку на специально установленном столике лежала тетрадь, в которой расписывались посетители. В ней было всего две графы: имя и профессия.

      Павел Лавут:

      «За первые часы (потом, в толкучке, расписывались немногие) отметились 44 вузовца, 36 учащихся (привожу профессии так, как их обозначали сами посетители), 18 рабочих и работниц (в их числе 2 слесаря, кочегар, чернорабочий), 8 журналистов, 3 поэта, 2 литератора, научный работник Бромберг, литературный работник МХАТа (П. Марков), Б. Малкин – близкий знакомый Маяковского, переводчица, репортёр, 3 библиотекаря, библиограф, востоковед, юрист, 4 экономиста».

      Желающих познакомиться с необычными экспонатами и повидать знаменитого поэта оказалось довольно много – больше трёхсот человек.

      Артемий Бромберг:

      «Выставка получилась очень хорошей. Материалы явно не влезали в отведённое помещение – они развернулись поверх каминов, окон и дверей, по стенам и простенкам трёх зал. Не осталось ни одного свободного сантиметра.

      У входа были расположены футуристические сборники 1912–1914 годов, в которых печатался поэт: "Пощёчина общественному вкусу" и другие. Здесь же были собраны первые издания его дореволюционных поэм, изуродованные царской цензурой. Над этим стендом висела надпись: "А ЧТО ВЫ ДЕЛАЛИ ДО 1917 ГОДА?"

      Под полемическим заголовком "МАЯКОВСКИЙ не ПОНЯТЕН МАССАМ", который был сделан так, что "не" терялось, были расположены центральные и периферийные газеты Советского Союза, в которых печатался Маяковский…»

      Всюду были каталоги, афиши, книги, фотографии.

      Павел Лавут:

      «На столах лежали каталоги в зелёной обложке, и на них грязноватым шрифтом: “20 лет работы Маяковского”. Предисловие подписано Рефом:

      “В.В.Маяковский прежде всего – поэт-агитатор, поэт-пропагандист, поэт – на любом участке слова – стремящийся стать