Славянский мир Начальной летописи. Н. П. Барсов

побережью Вислы, шла вдоль него на восток до водораздела между Вепрем и Западным Бугом; здесь поворачивала на север, почти руслом Вепря шла до устьев Нурца. Здесь поселения побужских славян прекращались, и этнографический рубеж, склоняясь круто на восток, вступал в полость Верхнего Немана, охватывая левые притоки его Рось, Зельву, Шару, – область, как кажется, уже ко второй половине XI века отнятую русским населением от ятвягов. У устьев Березины пересекал Неман, затем через верхнее течение Вилии, заселенное, несомненно, славянским племенем, мимо полости Березины (Днепровской) и правых притоков этой реки и по западнодвинским притокам Друйке и Диене подходил к Западной Двине. На севере Западной Двины этнографический рубеж совпадал с водоразделом реки Великой, с одной стороны, и правых притоков Западной Двины и речек, вливающихся в Рижский залив и Чудское озеро, – с другой. На севере, у побережья Финского залива, славянское население сходилось с чудским народцем водь, который русел очень медленно и еще в XIII веке не потерял своей этнографической особенности. Отсюда рубеж шел на восток уже известным нам волоком, мимо поселений еми, областью Тверцы к Волге. Здесь славянство представляло, может быть, до X века не сплошное население, но колонии, рассеянные среди местного финского населения, веси, мери, муромы и отчасти мордвы и поддерживаемые, между прочим, рядом княжеских городов и укреплений[116]. Но таким колонизационным путем уже к началу XII века русские славяне утвердились в области, окружаемой течением Мологи, и еще раньше по Шексне и на Белоозере. Крайний на востоке предел их составляли, кажется, водораздел между Шексной[117] и Костромой и черта, которую можно провести от устья Шексны прямо на юг к низовьям Клязьмы, где Муром, до самого основания Нижнего Новгорода (1224 год), оставался украинным русским городом на мордовских пределах[118]. В области Средней и Верхней Оки мы встречаем опять славянское население вятичей, хотя и пришлое, о прибытии которого на Оку с запада от ляхов Повесть временных лет сохранила народное предание, но тем не менее население сплошное и цельное. Очень вероятно, что расселения этого племени простирались в область Дона, на плодородные побережья донских притоков Сосны, Воронежа и Северского Донца и в эпоху сильного Хазарского ханства, долгое время служившего крепким оплотом для восточных славян против азийских кочевников, спускалось вниз по Дону, к побережьям Азовского моря и к низовьям Кубани. С падением Хазарского царства степные орды отчасти истребили, отчасти отодвинули на север славянское население, но следы его сохранились в русской Тмутаракани, существование и связь с Русью которой нельзя объяснить, не допустив в населении ее славянской основы, и, наконец, еще в начале XII века чувствуются в городском населении черты подонских половцев. Что касается южных границ славянского племени, то они шли по Северскому Донцу и Ворскле, на восточной стороне Днепра, тогда как на западной первоначально

116

П. И. Шафарик (Славянские древности, с. 82) полагает, что до конца X века этнографическая граница русских славян шла на северо-востоке «почти от Ладожского озера на восток, поречьем Тверцы к Волге, потом западной стороной Москвы реки к Оке» и т. д.

117

Уже в это время славянское население стояло твердой ногой на Белоозере и, следовательно, по Шексне и в отмеченной нами моложской полости, как то видно, между прочим, из памятника первой половины XI века «Устава Ярославова о мостех».

118

Лавр., с. 191.