Нарколепсия – загадочная болезнь, изменившая жизнь. Ольга Андреевна Радионова

сознание.

      Софи очнулась от лёгких ударов ладонью по щекам. Мать забеспокоилась, что дочь долго не просыпается, при этом очень тихо и медленно дышит, и решила разбудить её.

      София глубоко вдохнула, будто её только что вытащили из воды, широко открыла глаза и бросилась к матери:

      – Мама! Мама! Война! Нам нужно уходить, мамочка! – она кричала и билась в истерике, хватая за руки испуганную мать.

      – Тише, Софи! Тише! Это был сон. Всего лишь страшный сон! Ну же, девочка моя, тише, – она обняла Софи и прижала её голову к своей груди.

      – Посмотри же за окно: там спокойная мирная жизнь, – она медленно гладила дочь по спутанным после сна волосам.

      Софи крепко прижалась к матери и посмотрела на улицу: мать действительно была права: никаких следов беспокойства и паники. Но.. как..?

      – Я сегодня позвоню твоему лечащему врачу. Пусть выпишет тебе какое-нибудь успокоительное. Ещё лишнего беспокойства нам не хватало.

      – Всё хорошо, мам… Всё хорошо. Это просто сон, – Софи наконец пришла в себя и села на кровать. – Просто кошмарный сон, – она положила руки на колени и изобразила лёгкую улыбку на лице. Мысли путались в голове, а Софи не понимала, как вести себя дальше.

      – Вот и славно, доченька. Но всё же я позвоню ему вечером, тебе эти лишние переживания ни к чему, – заключила мать и вышла из комнаты.

      «Лёшенька!».

      Софи мигом метнулась к подушке, вытащила портрет и обняла его настолько крепко, насколько хватало сил. «Как же ты там. Один. Без меня. Прости, что меня нет рядом. Это какая-то ошибка». Она ощутила, как горячая слеза покатилась по её розовой, мягкой щеке. В эту минуту Софи возненавидела свою болезнь и все эти тревожные сны. Это было настоящим испытанием.

      Глава 8

      Уже на следующий день врач прописал Софи успокоительное средство и таблетки для улучшения сна. Благодаря им, по ночам Софи крепко и спокойно спала, но у неё пропали все сны, даже те, которые были при болезни. Её режим постепенно нормализовывался: она всё реже стала засыпать «на ходу», а если это и случалось, то, к счастью, ненадолго, всего на пару минут, после чего она быстро включалась в работу или в оживлённый разговор.

      Каждый вечер перед сном Софи брала в руки мужской портрет и долго пристально смотрела на него. Иногда ей казалось, что чем лучше она изучит черты лица Алексея, тем большая вероятность увидеть его во сне. Но, просыпаясь по утрам, она всё больше и больше разочаровывалась в этом предположении.

      Через пару дней, закончив заранее все свои заказы, несмотря на смертельную усталость, Софи отыскала в старом шкафу книгу, которую когда-то давно подарила ей бабушка. В ней рассказывалось о событиях Великой Отечественной Войны. Тогда Софи убрала её на полку в шкаф со старыми книгами. «До лучших времен» – уточнила она тогда. Сейчас, как подумала Софи, и наступили те самые «лучшие времена».

      Она стёрла пыль с обложки, устроилась поудобнее там же, среди книг, и стала изучать все подробности того тяжелого для народа времени 1941—1945 года.