Закопанные. Александр Варго

пригнувшись, начала выбираться из автозака.

      – Ходжа, проследи за ней, – бросил Зажим, и зэк, понятливо кивнув, схватил за локоть Носа.

      – Пошли, шнобель, – ухмыльнулся он. Нос засмеялся, показав уголовнику грязно-серый язык.

      Когда они тоже вылезли наружу, Зажим присел на корточки перед задыхающимся от кашля Савой.

      – Не пойдешь? Тогда я закрою тебя здесь.

      Сава ошеломленно поднял на уголовника глаза.

      – Что?..

      – То, валенок. И ты поджаришься, как кусок свинины. Жирной свинины, – подчеркнул Зажим.

      – Зажим… ну зачем ты так? Вы можете просто уйти, а я выйду наружу и останусь тут! – выкрикнул Сава. – Притворюсь, что меня башкой шарахнуло и я ничего не помню!

      Зажим покачал головой:

      – Не катит, жирдяй. Или с нами, или ногами вперед, к бородатому старику на небо. А может, к черту. Я не собираюсь вставать у Доктора поперек дороги из-за такого мешка с дерьмом, как ты.

      – Нас убьют, – шмыгнул носом Сава, и по его обвисло-грязным щекам потекли слезы, чертя светлые дорожки по чумазой коже.

      Зажим поднялся на ноги.

      – Когда твоя толстая жопа будет шкварчать, как сало на сковородке, ты вспомнишь мои слова, – сказал уголовник, кашляя. Закрыв рот рукавом, он стал вылезать из грузовика. – Пиши письма, валенок.

      Сава в немом ступоре смотрел, как зэк постепенно исчезал в проеме люка, затем его прорвало, словно застарелый гнойник:

      – Нет! Постой, Зажим!! Я с вами!!

      Ничего не услышав в ответ, он торопливо пополз к выходу и высунулся наружу. В глаза мгновенно ударил солнечный свет, и он непроизвольно зажмурился. Открыв глаза, заелозил, проталкивая свое полное тело через отверстие.

      – Хе-хе, Винни-Пух объявился! – заулюлюкал Ходжа. Он быстро обыскал труп водителя, рассовывая по карманам нехитрую добычу: триста рублей и зажигалку. – А мы каталися на бронекатере… Перевернулися к едроне матери… – гнусаво запел он. – Залупа синяя переливается… А раки красные за хер кусаю…

      – Заткнись, – оборвал его Зажим, напряженно озираясь по сторонам. – Где… все?

      – Тут никого нет, – ответил Ходжа, морща нос. – Видать, наши в чащу ушли.

      Зажим посмотрел на Саву, который все никак не мог выбраться наружу. Его круглое, мясистое лицо в грязных разводах приняло испуганно-плаксивое выражение.

      – Давай быстрей! – заорал уголовник, теряя терпение.

      Сава прикусил губу. Клубы едкого дыма от горящей кабины, которые сухой ветер швырял ему в лицо рваными клочьями, приводил зэка в неописуемый ужас. Набрав в легкие воздуха, он, упершись руками в основание люка, изо всех сил рванулся вперед. Затрещала тюремная куртка, кожу обожгла боль, но дело сдвинулось с мертвой точки, и, наконец, мужчине удалось полностью выкарабкаться наружу.

      Поднявшись на ноги, он с ужасом уставился на труп водителя-конвоира. Вместо головы – влажно-красный блин с белыми вкраплениями. Когда до сознания Савы дошло, что это не что иное, как осколки черепа, его внутренности скрутили спазмы.

      Заметив