Сирийский гамбит. Операция «Мертвая рука». Александр Полюхов

практически пустым, и Матвей выжимал из старого «жигуленка» последние силы. Машина завывала, покрышки с трудом держали её в поворотах. Из стеклянного «стакана» выскочил гаишник с жезлом, однако оперработник даже не притормозил. Милиционер отпрыгнул в сторону, чуть не проглотив свисток. За парком дворца «Архангельское» дорожка уходила к старице Москвы-реки. На обочине стояли две черные «волги» и автобус ЛИАЗ с серыми занавесками на запотевших окнах – из одного торчала антенна полевой радиостанции. «Нашел!» – обрадовался разведчик и остановился. Подошел автоматчик в новеньком комбинезоне ВДВ.

      – Проезд закрыт! Разворачивайся!

      – Меня Батя прислал. Где Балхаш? – прокачивал ситуацию Алехин, когда уловил движение сзади.

      Второй спецназавец также держал АКСУ-74.

      – Я – Балхаш. Что надо?

      Выражение его лица сразу изменилось, когда разведчик повернулся.

      – Ой! Вы-то здесь какими судьбами?

      – Привет боевой товарищ! У нас с Родиной одна судьба. Отойдем?

      Алехин не курил принципиально, но от предложенной сигареты не отказался, понимая, что офицер пытается снять напряжение.

      – Какой у тебя приказ? – спросил Григ.

      – Подняли по тревоге, приказали: «Взять в кольцо и наблюдать. При враждебных действиях открывать огонь». Полный абзац!

      Разговор продолжился, закапал дождь, боец принес плащ-накидки.

      – Слушай, Балхаш, мы с тобой прямо как два маршала из кино про войну. Пора принимать решение.

      – Нам «чрезвычайка» не нравится, а заваруха тем более не нужна. Но ваша идея рискованна, в том числе лично для вас. Вдруг, пока будете на даче, поступит команда «Гром»? Сами понимаете, если выполним и зачистим дачу, все внутри погибнут. Не выполним, пойдем под трибунал.

      – Вот, если начнешь штурм, то попадешь под суд Истории, приказом не прикроешься. За меня не волнуйся, действую по своей воле. Пойду я.

      – Пропустить человека на вход, – осипшим голосом (от волнения или бесконечного курева?) произнес в рацию Балхаш.

      В калитке казенного забора ожидал краснощекий малый, подобранный Ельциным в охрану, видимо, за приличный рост и кубатуру. Неизбежный «калаш» казался игрушечным в его ручищах. «Один, что ли, я сегодня без оружия?» – мелькнуло в голове визитера, на ходу снимающего пиджак и выворачивающего карманы.

      – К хозяину веди. Гургундис тоже здесь? Скажи, Алехин прибыл.

      С визирем российского лидера разведчик познакомился в Стокгольме. В Скандинавию хлынул поток политиков, экономистов и прочих советских гостей, иным из которых Адмирал велел оказывать помощь. Гургундис выделялся интересом к зарубежному обществу и его достижениям, желанием применить их в СССР. Пил, по сравнению с другими, меньше. Правда, оперативнику не понравилось, что депутат вдруг сменил ударение в фамилии и, попав в верхушку РСФСР, стал любителем ранее осуждаемых привилегий номенклатуры. Сейчас детали не важны: на кону будущее страны.

      – Доброе, надеюсь, утро, Гена!

      – Матвей,