Звезды нового неба. Илья Александрович Шумей

отмахнулся капитан, но увидев, что я не спешу уходить, снова повернулся ко мне, – что еще не так?

      – Если честно, то я не знаю, как это сделать.

      – Ну ты даешь! – хохотнул Борис и нажал кнопку на интеркоме, – Жан! – Que desirez-vous?

      – Прокати-ка нашего юнгу на лифте, а то он один боится.

      – Ладно.

      – Вообще-то я не боюсь, просто… – попытался оправдаться я, но Борис меня перебил:

      – Отставить разговоры! К лифту шагом марш! Жан, забери его.

      – Пошли парень, – долговязый повар протянул ко мне руку.

      – И бормоталку не забудь! – донеслось нам вслед.

      – Чего-чего? – я по-прежнему не очень хорошо ориентировался в местном сленге.

      – Рацию! – Жан схватил меня за рукав и вытащил в коридор, – не везде же интеркомы на стенах развешаны.

      Пока мы ждали лифт, он достал из стенного шкафчика, расположенного рядом с дверью в шахту, небольшую потертую рацию с белой цифрой «4» и вручил мне.

      – Вот, держи. Бери ее с собой каждый раз, когда покидаешь жилой уровень. При возвращении вешай ее обратно в шкафчик, чтобы заряжалась, а то они у нас старенькие, аккумулятора надолго не хватает. Если надо кого-нибудь вызвать, – Жан указал на цифровую клавиатуру, – то Боров у нас первый, Гильгамеш – второй, а я, соответственно, третий. Ноль – общий вызов. Все ясно?

      – Вполне.

      – Вот и чудненько, – огонек возле двери загорелся зеленым, – заходи.

      Я открыл люк и шагнул в довольно просторную кабину, со стен которой свисали многочисленные крепежные ремни, предназначенные для фиксации перевозимых грузов. На панели управления здесь имелось всего две кнопки.

      – Одна кнопка – «туда», другая – «обратно». Если надо попасть на реакторный уровень, то сначала добираешься до причального, а потом рвешь дальше, comprende?

      – Угу.

      – Задраиваешь люк, нажимаешь кнопку, ждешь, пока проверяется герметичность и открывается клапан, а потом – вперед! По прибытии на место – все то же самое, только в обратной последовательности.

      – А Вы не поедете? – несколько растерялся я.

      – Pourquoi faire? У меня что, других дел нет? Или ты самостоятельно кнопку нажать не сможешь?

      – Смогу.

      – Так нажимай! – Жан, чувствовалось, с некоторым злорадством захлопнул внешний люк, и до меня донесся его приглушенный смеющийся голос, – имей в виду, вентиляции в кабине нет, и этот воздух поедет с тобой до самого конца, так что постарайся его с перепугу не испортить!

      Мне ничего не оставалось, как вздохнуть и последовать его нехитрым инструкциям. Нянчиться со мной тут явно никто не собирался. Это тебе не институт.

      На орбитальной станции я уже катался на лифтах, поэтому здесь я ничего нового для себя не открыл. Сперва шипит выходящий из шахты воздух, щелкают какие-то реле, потом жужжит и лязгает отходящий в сторону клапан, а после…

      Пол с такой силой наподдал мне под ноги, что я не устоял. К счастью, как раз для таких олухов, как я, все стенки кабины были заботливо застланы мягким покрытием,