Ненависть. Юлия Остапенко

взгляд. На миг гигант осекся, встретив в этом взгляде что-то такое, чего совсем не ожидал встретить, потом оправился и насмешливо сказал: – Поди сюда.

      Взгляд Дэмьена стал вопросительным.

      – Поди сюда, сволочь, кому сказано! – раздраженно крикнул господин, и Винс, опасаясь проявлений благородного гнева, развернулся к Дэмьену, нетерпеливо махнул ему:

      – Не слышишь, что ли, олух, господа зовут!

      На несколько секунд установилась относительная тишина. Дэмьен медлил, это вызывало ропот в зале и растущее недовольство дворян. Наконец, когда гигант уже готов был издать вопль, способный обрушить балки, Дэмьен поднялся и, держа кружку с вином в руке, неторопливо подошел к столу, за которым сидели дворяне.

      – Как звать? – отрывисто спросил гигант, буравя его злобно-презрительным взглядом.

      – Дэмьен,– спокойно ответил тот и мгновенно получил ощутимый тычок в пояс от трактирщика.

      – Дэмьен, сударь,– прошипел тот ему на ухо.

      – Дровосек?

      – Да.

      – Чего ж хилый такой? – повторил гигант, и присутствующие сдавленно захихикали.– А детей у тебя сколько?

      – Нет у него детей,– вставил кто-то из полумрака.

      – Нет?! Ну-у! – прогремел господин и захохотал, хлопнув ладонями по объемистому животу.– Ну и дохляк ты, в самом-то деле, верно я говорю!

      Зал взорвался хохотом, облегченно глядя, как Дэмьен покорно стоит перед господами, выслушивая их оскорбления и не пытаясь перечить. Многие помнили, как он приезжал сюда пять или шесть лет назад, мрачный черный всадник с двуручником за спиной, как дрожал перед ним Винс, как лепетали слуги. И было очень приятно наблюдать за унижением того, кто, хоть и не стал одним из них, теперь имел такой же статус и мог быть унижен знатью, раз уж у крестьян, несмотря ни на что, не хватало духу унизить его самим, отомстив за страх, который он заставил их когда-то испытать.

      – Говорят, Клирис у знахарки зелье специальное покупает, оттого и не беременеет,– вставил кто-то, когда смех улегся.

      – Я могу ее понять,– фыркнул безусый господин, гораздо более низкий и щуплый, чем Дэмьен.– Кто ж от такого сопляка детей захочет?

      Шутку оценили по достоинству. Дэмьен переждал новый взрыв хохота и, невозмутимо поднеся кружку ко рту, медленно отпил. В следующий миг кружка была выбита из его руки мощным кулаком великана. Глиняные осколки разлетелись по полу, вино выплеснулось на лицо и сорочку Дэмьена. Смех тут же оборвался.

      – Не смей пить, смерд, когда с тобой господа говорят,– прорычал гигант, отряхивая вино с руки.

      Народ притих, ожидая реакции дровосека. Винс озабоченно посмотрел на осколки, подсчитывая убыток и лихорадочно размышляя, как бы предотвратить драку, во время которой, как показывал его многолетний опыт, часто ломается мебель.

      Дэмьен медленно поднял руку и отер губы. Через секунду тяжелая ладонь обрушилась на его лицо.

      – Утрешься, когда я скажу, гнида!

      От удара Дэмьена шатнуло, он с трудом устоял