Ненависть. Юлия Остапенко

. Душное сентябрьское небо, покрытое россыпями мелких звезд, давило на затылки. Разговаривали мало, никто не пел, против обыкновения,– усталость взяла свое, к тому же все были слишком довольны, чтобы разговаривать, и потому просто лежали вокруг костров, сгрудившись в пределах освещенных пламенем клочков земли, и изредка перебрасывались парой-тройкой фраз.

      Диз сидела в стороне от всех и сосредоточенно чистила клинок меча. Ее лицо и одежда были в копоти и чужой крови, но она не торопилась приводить себя в порядок. До полуночи еще несколько часов, спешить некуда. К тому же ей нравилось ощущать, как засохшая грязь стягивает кожу. Засаленная войлочная тряпка плавно скользила по клинку, на котором не осталось ни капли крови, еще недавно обагрявшей его по самую рукоятку. Диз чистила лезвие неторопливо, давно отработанным движением, мысленно рассчитывая длину пути, который ей предстоит проделать в эту ночь. Двигаться придется быстро, чтобы оторваться достаточно далеко от возможного преследования. Впрочем, ее отсутствие вряд ли заметят раньше рассвета… но подстраховаться не мешает.

      Тряпка в последний раз свободно прошла по лезвию и соскользнула с него. Диз подняла меч острием к небу, медленно повернула запястье, разглядывая огненные блики, сверкающие на зеркально чистой поверхности клинка. Это была хорошая битва. Возможно, лучшая ее битва. Диз была рада тому, что ее последний день в этой армии прошел именно так, а не иначе. Победа, и победа без чрезмерных усилий, лишних потерь. Может быть, это в самом деле предзнаменование? Да, наверняка. Лезвие ее меча еще никогда не выглядело так красиво в отблесках пламени.

      – Привет,– услышала она негромкий голос справа от себя.

      Ее глаза блеснули из-под густых бровей. Диз коротко кивнула, взглядом указала на землю рядом с собой:

      – Садись.

      – Благодарю, миледи.

      – Вина не принес?

      Он протянул кубок. Диз приставила меч острием к земле, удерживая рукоять левой рукой, правой взяла сосуд и залпом осушила. Вино было терпким и кислым, но она не приостановилась и даже не скривилась. Все же лучше, чем ничего.

      – Спасибо,– сказала она и смачно рыгнула.

      Он ухмыльнулся, уселся на прогретую еще теплым сентябрьским солнцем землю.

      – А про меня, как всегда, забыла.

      – Глодер, не строй из себя младенца. Я уверена, ты своего не упустил.

      – Это точно,– признался он и пристально посмотрел ей в глаза. Диз слегка напряглась, не понимая смысла этого взгляда, но он развеял ее тревогу, проговорив: – У тебя кровь на лице.

      – А-а.– Она рассеянно провела тыльной стороной ладони по лбу, размазав грязь.– Да. Надо умыться, наверное.

      – Зато меч, вижу, ты привела в порядок.

      – Конечно.– Диз приподняла лезвие и осторожно прислонила гарду к коленям.

      – И что ты за женщина, Диз? – с искренним восхищением проговорил Глодер.

      – А разве я женщина? – фыркнула та.

      – Без сомнения.

      Диз бросила на него короткий взгляд. Они сидели спиной к огню, и его лицо было затемнено, а вокруг взъерошенной копны жестких черных волос алел тонкий ореол пламени. Глаза сверкали в полумраке, на фоне красноватого света выделялся силуэт мышц, вызывающе бугрившихся под грязной рубахой. Самец, удовлетворенно подумала Диз. Пожалуй, ей будет немного не хватать его. Совсем немного… но все же будет. За последние три года у нее не было лучшего любовника.

      – Неплохо дали им сегодня, да? – тихо спросил Глодер.

      Диз кивнула, глядя на свой клинок. Сегодня он выпил много крови… он выпил много крови, но ему все мало. И еще долго будет мало. А может, и не очень долго… если ей наконец повезет.

      – Ты внесла ощутимую лепту в общее дело,– так же тихо добавил Глодер.

      Диз вяло отмахнулась: она не любила лесть. Это слишком мощное оружие в руках умного человека и слишком жалкое – в руках дурака. Глодер не был ни тем ни другим, но его лесть раздражала Диз.

      – Не больше остальных,– пробормотала она.

      – Больше,– настаивал Глодер.– Гораздо больше. В тебе силы столько же, сколько в самом высоком и могучем воине, и в пять раз больше ловкости, и в десять раз больше ума… Ты имеешь больше шансов убить и меньше – быть убитой. Не думаю, что наш лейтенант отнесется с восторгом к перспективе потерять тебя.

      Диз слушала вполуха, делая вид, что любуется клинком, и продолжая размышлять о предстоящей дороге, но последние слова Глодера выдернули ее из грез и заставили в упор посмотреть на него.

      – О чем это ты? Я еще не собралась помирать,– отрывисто проговорила она. Конечно, следовало притвориться недоумевающей, но выпад застал ее врас– плох. Позже ей не раз пришлось выругать себя за невыдержанность, но ведь она была уверена, что вела себя безупречно и ничем не могла вызвать подозрения.

      Глодер открыто посмотрел в ее яркие синие глаза, гневно сверкающие сквозь узкие прорези век.

      – Да, но ты собралась дезертировать,– тихо и твердо сказал он.

      Диз отвела взгляд, достала