Смерть длиною в двадцать лет. Ариэль С. Уинтер

рассказ о происшедшем от них самих, а также от людей, которые их нашли, и от полицейских».

      – Тогда чего вы ждете здесь?

      – Да месье Розенкранц сейчас в участке, и я решил на всякий случай не попадаться ему на глаза, поскольку его, похоже, расстроило то, что я упомянул его жену во вчерашнем материале.

      Пеллетер не смог сдержать улыбки, уже начав подниматься по ступенькам.

      – Инспектор, подождите!

      Пеллетер остановился и обернулся.

      – У вас есть что-нибудь новое по убийству Меранже?

      Улыбка исчезла с лица Пеллетера.

      – Или, возможно, вы смогли бы как-то прокомментировать это происшествие с пятью мертвыми телами арестантов, найденными вчера? Или прокомментировать исчезновение мадам Розенкранц.

      Окончательно помрачнев, Пеллетер недовольно заметил:

      – Я думал, Сервьер, вас сегодня интересуют только хорошие новости!

      – Хорошие новости это те, что позволяют газете расходиться с лотков.

      – И все-таки лучше пишите про найденных детей, – посоветовал Пеллетер и повернулся, но тут же, замешкавшись, остановился.

      – Что-то еще? – оживился Сервьер.

      Пеллетер не ответил. Ему вспомнилось его сегодняшнее утреннее ощущение, будто он постоянно что-то упускает и от этого не знает, как действовать дальше. И вспомнились мысли о том, что он пока только реагирует на события, а не предвосхищает их. Тогда, может, стоит спровоцировать какие-нибудь новые события? Он повернулся к Сервьеру.

      – Запишите-ка вот это. Инспектор Пеллетер крайне ободрен ходом расследования убийств в тюрьме Мальниво. У него имеются многообещающие зацепки, и он надеется раскрыть это дело к завтрашнему утру, когда выйдет эта газета.

      Сервьер лихорадочно строчил в своем блокноте. Закончив, он устремил на Пеллетера восхищенный взгляд, глаза его блестели от возбуждения.

      – Это правда?

      – Завтра узнаем. – Пеллетеру вспомнилась симпатичная молодая женщина, робко переминавшаяся на пороге обеденного зала в отеле Вераржана. Конечно, ее имя не стоило трепать в газетах. – И, пожалуйста, оставьте в покое тему исчезновения мадам Розенкранц, – прибавил Пеллетер.

      – Но все уже и так знают…

      – Нет, оставьте эту тему, – повторил Пеллетер настоятельным тоном, поднимаясь на последнюю ступеньку. – Я и так дал вам много информации. – И он взялся за ручку двери в полицейский участок со стороны мэрии.

      В участке было так же малолюдно, как и во всем городе, но так же шумно, как и всегда.

      – Вы, сволочи, ищете день и ночь каких-то там пропавших мальчишек, а на молодую женщину вам наплевать! – орал месье Розенкранц, стоя перед стойкой дежурного офицера.

      Двое полицейских, пока еще незнакомых Пеллетеру, молча и невозмутимо наблюдали за разъяренным месье Розенкранцем. Больше в помещении никого не было. Должно быть, Летро отпустил всех остальных пораньше после утомительных ночных поисков.

      Розенкранц от возбуждения перешел на английский, и Пеллетер даже смог разобрать