Периметр. Увязший коготок. Сергей Кочетков

положил на стол ключи от своей квартиры:

      – Трёшка в Чертаново.

      Дед утвердительно произнёс:

      – Пойдёт.

      Андрей нетерпеливо бросил своих тузов на центр стола поверх груды фишек и впился глазами в Шахматиста:

      – Ну, что у тебя? Не тяни!

      Шахматист снял очки. На его глазах были слёзы. Он медленно перевернул свои карты и откинулся на спинку стула. «Твою мать! Каре на десятках! Это всё-таки были десятки».

      Андрею стало плохо. Голова закружилось и начало тошнить, как в детстве после катания на карусели.

      – Ради такого шоу и катера не жалко, – Дед подмигнул Степанычу.

      – Видимо, Шахматист сегодня встал пораньше, – Степаныч налил полный стакан виски и протянул его Андрею, – держи.

      Андрей от выпивки отказался. Нужно сохранить лицо и уйти достойно. «Встаю, улыбаюсь, ухожу». Сжав зубы и изобразив на лице подобие улыбки, он встал из-за стола:

      – Возьми пока машину, квартиру завтра заберёшь, – и, не дожидаясь ответа, взял со стола свою связку ключей. Все смотрели на него в абсолютном молчании.

      – Через неделю увидимся, – нарочито бодро произнёс он и пошёл к выходу.

      Дверь на удивление оказалась не запертой и легко открылась. Охранник спешно встал со стула и спрятал в карман свой мобильный. Андрей вышел и медленно направился вниз по лестнице, держась за перила. Пока спускался, тошнота прошла. Захотелось выпить. И не одну рюмку. Андрей подошёл к бару:

      – Водки!

      Бармен подал полную рюмку. Андрей залпом её опустошил.

      – Ешё! Нет. Давай всю бутылку.

      Бармен налил вторую рюмку и поставил на стойку начатую бутылку. Ему довольно часто приходилось встречать клиентов, желающих утопить в алкоголе свои проблемы. Обычно это сопровождалось навязчивыми разговорами, которые ему уже порядком надоели. Поэтому, сделав вид, что у него дела, бармен отошёл в другой угол бара и стал протирать пустые бокалы.

      Андрей опустошил вторую рюмку и протянул руку за стоящей рядом бутылкой. Но не дотянулся. По правому плечу его кто-то сильно хлопнул. Развернувшись на сто восемьдесят градусов, он увидел перед собой здорового мужика лет пятидесяти:

      – Андрюха, здорово!… Что, не узнаёшь?

      Андрей смотрел на незнакомца стеклянными глазами и судорожно соображал, кто же перед ним стоит.

      – Роман Викторович?… Здравия желаю.

      – Ну, наконец-то узнал! Что с тобой? Ты сам не свой.

      – Кингстоны открыть хочется.

      – В чём бы проблем не была, этим ты её не решишь, – Роман Викторович показал на стоящую бутылку водки.

      – Знаю. Вы теперь в Москве?

      – Приехал к сестре на юбилей, вон в том зале празднуем. А завтра уже обратно улетаю на ферму.

      – На ферму?

      – Да ты же не знаешь! Наш кэп лососевую ферму открыл в бухте Долгая щель – это рядом с Печенгским заливом, где наш дивизион когда то размещался. А я у него теперь в заместителях.

      – Он же вроде собирался на пенсии в Сочи жить.

      – Это