Зубная фея летает на зубной щётке. Евгений Енин

удивления Янке удавались только простые вопросы. Что-то ей подсказывало: парень, назвавшийся домовым, над ней не издевается. Может, он и псих, но в то, что говорит, сам верит.

      – Да вон, в домик! Вон, с красной крышей. Видишь? От старой феи остался. Давай!

      Фей снова схватил её за руку и потянул, ну, можно сказать, к краю пропасти.

      – Эй, эй!

      Янка вырвалась.

      – Сам прыгай, придурок, меня не трогай.

      – Ну, ты смешная. Полетели, там собрались уже все. Что ты не как фея?

      – Послушай, – Янка выставила перед собой ладони. – Может, я фея. Хотя, скорее всего, сплю. На тот малюсенький случай, если я не сплю, прыгать я никуда не собираюсь. Мне жить охота. Как не фее жить охота, и как фее, как ни странно, охота тоже. А ты – как знаешь. Вперёд, если смелый.

      – Угу, – Степан начал обходить её по кругу, внимательно осматривая. – Угу.

      – Ты чего?

      Янка поворачивалась вслед за ним.

      – Стой, не вертись.

      Фей шагнул к ней, взял за плечи, заглянул за спину. Янка его отпихнула.

      – Ну, точно! Можно было догадаться. Вот молодцы, новенькую прислали, а крылья забыли. Подожди, я за минуту обернусь.

      И Степан прыгнул с подоконника.

      Янка ахнула, попыталась его схватить, но не успела.

      Степан не упал на далёкий пол.

      Он летел.

      В позе «лёжа на боку», смотрел он не вперёд, а назад, на Янку.

      Крылья у него за спиной вяло шевелились.

      Янка вспомнила, кого он ей напоминает, в такой одёжке.

      Куклу.

      Была у Янки такая.

* * *

      Степан обернулся минут за пять.

      Этих пяти минут Янке хватило, чтобы понять: то, что мелькало в воздухе, пока она рассматривала город-на-полу, это летающие человечки. Тьфу, люди, она же не человечек, а человек, а они такие же, как она.

      Степан принёс крылья.

      Такие покупают детям на Новый год. Маленьким детям. На проволочный каркас натянута белая ткань. С пушком по контуру. В блестящих звёздочках. С тесёмочками, чтобы привязывать всё это дело на спину. На конкурсе ненастоящих крыльев они могли бы занять первое место.

      – Вот. Надевай, полетели.

      Степан бросил ей крылья, развернулся, и снова чуть не спрыгнул вниз.

      – Стоп, стой, как там тебя, Степан, подожди!

      Янка, поймав свои крылья правой рукой, левой схватила за кончики крыльев Степана. Сшитых из старых рваных джинсов. Они оттянулись на резиночках и чпокнули его по спине. Из старых рваных джинсов.

      – Ай!

      Степан попытался потереть спину между лопаток.

      – Больно же, ты что?

      – Я что?! Вот это что?

      Янка потрясла перед его носом крыльями.

      – Ты слепая? Крылья, что же ещё! Ну, не новые. Из запасных, старой феи. – Степан чуть застенчиво улыбнулся. – Теперь твои.

      Предложи ей вчера кто-нибудь полетать на игрушечных крыльях, Янка бы тихо от него сбежала. В сторону телефона, чтобы вызвать «скорую» несчастному психу. Сегодня она тоже бы сбежала. С удовольствием. Только куда она денется с подоконника? И она же видела своими глазами: фей этот улетел. И прилетел.