Смерть на каникулах. Джозефина Белл

лет повышенное давление. Доктор его предупреждал. Ему запретили принимать алкоголь и волноваться. Но с тем же успехом можно было ему посоветовать слетать на Луну.

      – Вы хотите сказать, что он не прислушался к словам врача?

      – Он уменьшил дозу выпивки, но насчет остального… Характер моего мужа – его проклятие. Это все вам скажут.

      Соня уронила голову на поддерживающую руку Хилари. Остальная труппа неловко переминалась с ноги на ногу. Джордж Лемминг кашлянул и осторожно произнес:

      – Он, боюсь, легко выходил из себя. Страшно переживал из-за мелочей, которые менее возбудимого человека оставили бы равнодушным.

      – И в последнее время ему тоже случалось переживать?

      – Да, случалось. Вот, например, только сегодня. Но он вообще ни к чему легко не относился, и для переживаний всегда находился повод. Сегодня было не хуже, чем обычно. Как сказала Соня – такой характер.

      – Понимаю.

      Доктор Мэйсон отметил, что Джордж не хочет вдаваться в подробности в присутствии жены пациента. Что ж, в этом нет срочной необходимости. Следующее, что нужно сделать, – увезти больного из школы, потому что здесь он, совершенно ясно, адекватного лечения не получит.

      Соня мрачно выслушала Мэйсона, перечислившего ближайшие лечебные учреждения, и в конце концов предоставила все организационные вопросы ему. Переезд неизбежен, и чем быстрее, тем лучше. Ее уговорили переодеться с помощью Хилари и Джоан, чтобы она могла сопровождать мужа, когда приедет «Скорая».

      Дэвиду поручили наблюдать за пациентом, а доктор Мэйсон, благодаря судьбу, что случай оказался достаточно простым, ушел доложить директору и связаться с местной сельской больницей в Стэнхерсте, в шести милях от школы.

      У маленьких дочерей директора выдался счастливый час. Нянька еще не пришла их укладывать, а родители принимали гостей и так огорчились из-за финала представления, что им было не до строгостей. Тихонько проскользнув мимо гостей – родителей учеников, увлеченных беседой за чаем, – Гермиона и Бренда пробрались к напиткам и какое-то время молча наслаждались. Наконец Гермиона облизала пальцы.

      – Я обещала Алистеру что-нибудь притащить, – прошептала она. – Пойди посмотри, нет ли его поблизости.

      Младшая сестра выскользнула и вернулась с сообщением, что нашла его.

      – Давай не будем брать сразу много. Не эти, глупая! Сахар по дороге осыплется. Я пойду первая, а ты подожди, пока я вернусь.

      Гермиона наполнила платок сандвичами и сладким печеньем и, держа узелок сбоку от себя, шмыгнула в коридор. Дверь между школой и квартирой директора была открыта, как и дверь в школьную столовую, где мальчики ели бисквиты и пили лимонад. Алистер вышел из тени, и сокровище перекочевало в карманы итонского пиджака.

      – Слышь, Гермиона, про этот несчастный случай что-нибудь говорят?

      – А это был несчастный случай? Тот человек сказал только, что у них один серьезно заболел.

      – Это он должен был сказать. Ты узнала, кто именно?

      – Нет,