Клуб Мефисто. Тесс Герритсен

долгое время ничего не ела, живя только лишь святым причастием. Святой Екатерине были ясные видения ада, чистилища и рая, и она возжелала себе славную и горькую участь великомученицы. Однако ж после многих лет болезни она смогла добиться всего лишь самой обычной смерти. Поднимаясь по склону, Лили подумала: «А ведь мне тоже были видения ада. Вот только участь великомученицы меня совсем не прельщает. Я хочу жить. И сделаю для этого все возможное».

      Когда она поднялась к базилике Сан-Доменико, ее футболка насквозь промокла от пота. На вершине холма она остановилась и, с трудом переводя дух, окинула взглядом простиравшийся внизу город с его черепичными крышами, размытыми в дымке летнего зноя. От этого зрелища у нее защемило в груди: она понимала – скоро ей предстоит со всем этим расстаться. Она и так задержалась в Сиене дольше, чем следовало, и теперь ясно чувствовала: зло приближается; его едва уловимый аромат уже ощущается в воздухе. Лили окружали добравшиеся-таки до вершины холма и одуревшие от усталости туристы, и она стояла в их толпе, безмолвная и одинокая, точно призрак среди живых. «Уже мертвая, – подумала она, – или почти».

      – Простите, мисс! Вы говорите по-английски?

      Лили испуганно оглянулась на средних лет мужчину и женщину в одинаковых футболках с эмблемой Пенсильванского университета и мешковатых шортах. Мужчина сжимал в руках хитроумный с виду фотоаппарат.

      – Хотите, чтобы я вас сфотографировала? – спросила Лили.

      – Было бы здорово! Спасибо.

      Лили взяла фотоаппарат:

      – Он, наверно, особенный?

      – Да нет, просто нажмите на кнопку.

      Парочка взялась за руки и замерла на фоне живописной панорамы Сиены, расстилавшейся у них за спиной, точно громадный средневековый гобелен. В память об их изнурительном восхождении в этот жаркий день.

      – Вы ведь тоже американка? – осведомилась женщина у Лили, когда та вернула фотоаппарат. – И откуда? – Это был самый обычный дружеский вопрос – его бесконечно задают друг другу туристы, особенно соотечественники, путешествующие по дальним странам. Однако Лили тотчас же насторожилась. «Скорее всего, это вполне безобидное любопытство. Но откуда мне знать, кто они такие. Ни в чем нельзя быть уверенной».

      – Из Орегона, – соврала она.

      – Правда? У нас там сын живет. А в каком городе?

      – В Портленде.

      – Надо же, как тесен мир! Он живет на Нортвест-Ирвинг-стрит. Может, вы с ним соседи?

      – Нет. – Лили уже подалась назад, отступая от навязчивой парочки, которой следом за тем, не исключено, захочется пригласить ее выпить кофе, расспросить что да как и выведать еще какие-нибудь подробности, а ей вовсе не хотелось ими ни с кем делиться. – Приятных впечатлений!

      – Погодите, может…

      – У меня еще встреча. – Она помахала им рукой и спешно ретировалась.

      Впереди виднелись двери гостеприимного убежища – базилики. Лили вошла внутрь, в прохладную тишину, и облегченно вздохнула. Церковь