Солнечное эхо. Александр Алексеевич Колупаев

заскрипела дверь, свет фонаря залил все вокруг:

      – Так вот кто тут устроил переполох! Что рыжая плутовка, рыбки захотелось?

      Лиса пришла в ужас: так близко возле неё никто из людей не был. Задергалась, теряя остатки сил, и чуть не задохнулась – невидимый и сильный враг стиснул ей горло.

      – Ты, рыженькая, не дергайся, вишь как сеть тебя спеленала. Сейчас распутаем тебя.

      Эко тебя замотало! Без ножа не распутаешь – потерпи!

      Человек ушел. Лиса тихонько попыталась двинуться – не получилось.

      Враг вернулся, и от него остро запахло металлом.

      Всё. Она зажмурила глаза. Что-то заскрипело, и хватка врага на её горле разом ослабла.

      – Лапки тоже спутала, давай я тебе задние освобожу, – человек что-то делал, голос его звучал ровно и спокойно. – Вот только что мне с тобой потом делать? А вот что: мы давай сеть разрежем в зимовке.

      Человек легко подхватил лису и понёс куда-то. Открыл дверь, и теплый воздух, пропитанный дурманящим запахом пищи, вскружил ей голову.

      – Вот, теперь, вызволим тебя из плена, – человек резал ножом, с каждым его движением враг отступал от её тела.

      – Свободна, Патрикеевна! – он издал странные звуки, словно кукушка.

      Лиса рванулась от него в сторону, забилась в угол, взглянула вверх, прыгнула на горочку, там лежали сучки, веточки и поленья. Они с грохотом посыпались вниз, лиса метнулась в другой угол и замерла там.

      – Ты, лиса-Патрикеевна, тут мне не бузуй! Вот давай, я сделаю фотосессию с твоей персоной – и свободна! У тебя, наверное, детки есть, когда тебя из сетки вызволял, соски на животе вон как натянули. Э – э – э, да ты никак есть хочешь! Голодная, даже не побоялась к жилью подойти! Давай тебя кормить будем!

      Лиса прислушивалась к звукам, которые издавал это странный человек. Он не убил её сразу, принес туда, где было лето, а значит и пища. Ужас прошел, отчаяние сменилось лихорадочным поиском пути к спасению. Лиса осторожно потянула ноздрями воздух.

      От человека пахло цветами. От человека не пахло тошно – противным запахом палки, сеющей смерть. Он не делал резких движений и смотрел не в упор на неё, а немного в сторону.

      – Да ты, Патрикеевна, как я вижу, отощала совсем! Раз пришла в гости, давай я тебя попотчую, вот рыбка осталась после ухи, да и жареной щуки половина. Понимаю, маловато будет, да и возьмешь ли из рук?

      Человек встал, лиса вжалась в угол. Он достал из кастрюли, стоящей на полке, два куска рыбы и, звякнув сковородкой, ещё один – большой кусок.

      – Вот, смотри: я положу на пол и подвину к тебе, да вот хотя бы этой веточкой.

      Он медленно стал двигать кусок к ней. Лиса настороженно следила за новым врагом. Ветка ползла к ней, распространяя такие запахи пищи, что лиса облизнулась, но на провокацию не поддалась и резко щёлкнула зубами по кончику палки.

      Человек снова издал быстрый звук кукушки:

      – Да ты, Патрикеевна, прямо агрессор какой! Давай я поближе подвину рыбку к тебе.