Адамово Яблоко. Ольга Погодина-Кузьмина

остановился, они вышли. Георгий поискал на стене выключатель и не нашел, осветил коридор зажигалкой.

      – Поднимайся наверх. Осторожно, не споткнись… Теперь налево.

      Они выбрались наружу, и блистающая прохладная ночь накрыла их звездным куполом. У мальчика вырвалось восклицание. Георгий спросил:

      – Ну как?

      – Зачётно, – кивнул он.

      Темный брезент лежал, свернутый, у края крыши, а сквозь стеклянный витраж внизу видны были столы с закусками, еще не разъехавшиеся гости и снующие вокруг официанты. Можно было даже разглядеть лица.

      Георгий Максимович подошел к перилам.

      – Иди сюда. Ты куришь?

      Он взял сигарету.

      – Сколько тебе лет?

      – Восемнадцать.

      – Ну вот и скажи мне как представитель нового поколения… Если здесь, наверху, открыть ночной клуб?..

      – Только пьяные будут падать, – сказал он то ли в насмешку, то ли серьезно.

      – Сделать стеклянный купол. Внизу, – Георгий ударил по кровле ногой, – дискотека. А здесь бар и чил-аут.

      Юноша встал рядом, глядя на расцвеченную огнями живую карту города. Георгий не мог отвести глаз от его лица.

      – Мне нравится. Похоже на елку в Новый год… Все сверкает.

      – Поэтому рентабельно делать ночной клуб, а не просто ресторан. Днем нет такого впечатления…

      Крупные августовские звезды пульсировали в вышине, синий воздух дрожал. Под влиянием какого-то почти поэтического вдохновения Георгий заговорил:

      – Знаешь, трудно принять мысль, что в данную минуту мы видим Вселенную, какой она была тысячи лет назад. И что наша планета – лишь микроскопический осколок реторты, взорвавшейся в руках какого-то неосторожного алхимика… Древние астрономы считали, что небесные тела, двигаясь в космосе по своим орбитам, издают прекрасный звон. Они называли это музыкой сфер.

      Мальчик слушал его, раскрыв глаза.

      – Они полагали, что космической музыкой сопровождается все происходящее на земле – смена времен года, цветение и созревание плодов, рождение и смерть. Что эти звуки постоянно воздействуют на нас, хотя мы не можем их слышать… Что числовая гармония пронизывает мировое пространство и человеческую душу… Вокруг этой идеи и надо разрабатывать рекламную философию. Звезды, «Альмагест», число как мера вещей.

      – Можно еще приглашать разных звезд, музыкантов там, – сказал мальчик неуверенно.

      – Все возможно, – Георгий кашлянул, избавляясь от окурка. – Стоит только задаться целью… Так что мы будем делать дальше, Игорь?

      – Не знаю, – почти беззвучно ответил тот после паузы.

      – Водки мы уже выпили, в баню ты отказался… Какие еще варианты? Поедешь со мной?

      Он отвернулся к перилам, и Георгий подумал, что напрасно затеял это. Бог знает, какая каша у них в голове в этом возрасте, и не вертится ли там очередная шутка про отклеившийся ус.

      В кармане Георгия ожил телефон.

      – …где? Ребята потеряли… мы сворачиваемся… где ты? – сквозь хрип