Ганфайтер. Владимир Поселягин

к питьевой бадье. Наконец я не выдержал и рукоятью «кольта» треснул ее по голове.

      – Пока я тебя верну, ты точно придурочной станешь, – вполголоса сказал я, привязывая удивительно присмиревшую скотину.

      Когда я проходил в салун, то сзади услышал шум падения, а, обернувшись, увидел, что мой временный транспорт лежит на спине кверху ногами, демонстративно подрагивая ими.

      Шериф с помощниками уже нашли в огромном, для подобных заведений, зале Джима Хоткинса и его дружков, которые оккупировали сразу три стола.

      Причём у некоторых из них были такие же красные шарфы, что я уже видел.

      – …именем закона вы арестованы за конокрадство, – услышал я окончание фразы шерифа, подходя поближе.

      – Шериф, вы меня с кем-то путаете… – брезгливо скривив губы, сказал длинноволосый парень, с простым, каким-то не запоминающимся лицом.

      Но моё внимание привлёк не он, а напряжённый парень рядом. Шериф тоже поглядывал на него, хмуря лоб, было видно, что он пытается вспомнить, где его видел.

      – Так или иначе, но вы задержаны… – продолжил шериф.

      Я быстро достал из-за пазухи листки бумаги с рисунками разыскиваемых преступников, которые взял в участке, пока мы ждали у шерифа в приёмной, и пролистал их.

      «Точно. Это Вилли Харрисон, обвиняемый в убийстве, ограблении дилижанса и нападении на банк. О, неплохо. Двести долларов за голову», – порадовался я. Деньги мне были нужны, всё-таки в земельном управлении мэра Ноксвилла нужно будет заплатить за купленную землю, так что тех крох, что остались у нас после путешествия, надолго не хватит. На полгода максимум. А ведь ещё дом строить.

      Пока я заинтересованно разглядывал рисунок, сравнивая его с оригиналом, в зале произошли некоторые изменения. Хоткинс, вскочив на ноги и сатанея от такой предъявы, пользуясь тем, что людей у него в три раза больше, чем представителей закона и свидетелей с пострадавшим, орал, брызгая слюной:

      – … вы за это поплатитесь, шериф, мой отец входит в совет города и является самым крупным землевладельцем во всём штате Теннеси…

      Мне это быстро надоело и, пользуясь тем, что шериф не успел открыть рот, чтобы отдать приказ на арест, я хмуро сказал:

      – Не прикрывай спиной отца свои делишки. Натворил, так будь добр ответить.

      – А ты ещё кто такой? – посмотрев на меня налитыми кровью глазами, спросил парень.

      «Золотая молодежь в действии», – мысленно вздохнул я.

      – Хозяин коня, что ты украл… конокрад.

      – Что-о-о?! Никто не назовет Джима Хоткинса конокрадом! – снова взбесился тот.

      – Я только что назвал, – напомнил я ему, положив ладонь на рукоятку «кольта».

      – Не стоит, Джим, он стрелок, – спокойно сказал Харрисон, глядя мне прямо в глаза. Из Хоткинса как будто выпустили воздух.

      Выхватив «кольт», я навёл его на Харрисона и спросил у шерифа:

      – Сэр, а за взятие преступника мне причитается награда, если при этом присутствуют представители закона?

      – Нет, – ответил шериф слегка удивлённым