Легенды Западного побережья (сборник). Урсула Ле Гуин

по двору, когда раздался легкий стук копыт Звезды.

      Мы с Грай сразу пошли за дом и через сад и огород вышли в поле. Там, подальше от дома, мы уселись на поваленное дерево, давно ждавшее, когда дровосек его распилит, и Грай сразу спросила:

      – Оррек, неужели ты думаешь… что этого дара у тебя нет?

      – Я это знаю.

      – Тогда я хочу попросить тебя вот о чем: посмотри на меня, пожалуйста.

      Мне понадобилось некоторое время, чтобы справиться с собой. Но я все же поднял руки и развязал концы повязки. Потом посмотрел на свои руки. Яркий свет слепил меня, голова немного кружилась, и перед глазами мелькали светлые и темные тени. Все вокруг казалось мне очень ярким, подвижным, сверкающим. Я поднял глаза и посмотрел на Грай.

      Она оказалась довольно высокой, с тонким продолговатым лицом; у нее был довольно крупный, но красиво очерченный рот и темные глаза с очень чистыми белками под дугами черных бровей. Блестящие черные волосы тяжелой волной падали ей на спину. Я протянул к ней руки, и она ласково их сжала. А я, прильнув лицом к ее рукам, прошептал:

      – Ты прекрасна!

      Она наклонилась, поцеловала меня в волосы и снова села очень прямо, серьезная, строгая и нежная.

      – Оррек, – сказала она, – что же нам делать?

      – Еще год я буду просто смотреть на тебя, – ответил я, – а потом я намерен на тебе жениться!

      Этого она не ожидала; чуть запрокинув назад голову, она рассмеялась и сказала:

      – Ну хорошо! Хорошо! А сейчас?

      – А что сейчас?

      – Как нам быть сейчас? Если я уже сейчас не хочу использовать свой дар, а ты…

      – Вообще не имею никакого дара!

      – Но тогда кто же мы теперь такие?

      На этот вопрос я не мог ответить столь же легко. Я задумался и наконец промямлил:

      – Я должен поговорить с отцом.

      – Погоди немного. Мой отец сегодня приехал к вам, чтобы с ним повидаться. Мать вчера вернулась с гор и говорит, что Огге Драм заключил перемирие со старшим сыном и теперь ссорится с младшим. Ходят слухи, что Огге задумал налет – возможно, на Роддмант или на Каспромант: он хочет вернуть тех белых коров, которых, как он утверждает, Канок украл у него три года назад. Значит, либо наше стадо, либо ваше в опасности. Мы с отцом по дороге сюда встретили Аллока. Все ваши люди сейчас собрались на северных пастбищах – решают, как быть.

      – И какую же роль отвели мне?

      – Не знаю.

      – Что хорошего в вороньем пугале, которого и вороны-то не боятся?

      Грай не ответила. Должен сказать, что даже эти новости, как бы они ни были плохи, не сумели омрачить мне душу. Во всяком случае, пока я мог видеть Грай, видеть солнечный свет на редких цветах, распустившихся на старых яблонях с потрескавшимися стволами, видеть далекие бурые склоны гор.

      – Я должен поговорить с ним, – повторил я. – А пока, может быть, мы просто погуляем?

      Мы дружно встали. Коули тоже встала и стояла, чуть склонив голову набок и озабоченно на меня глядя, точно спрашивая: «А я как? Я участвую в