Другой понедельник. Евгения Донова

бросила Маша и, подхватив кофе и букет, поспешила поставить цветы в вазу.

      Букет, медленно ронявший свои мягкие лепестки в течение всего рабочего дня к Маше на стол, не давал ей покоя. Она сразу поняла, что это не Ваня. Во-первых, это было совершенно не в его стиле – дарить цветы без повода, просто так, да еще и отправлять их с курьером к ней на работу. Во-вторых, в том случае, если он все же решался подарить букет, это всегда были розы, чаще всего красные или, на худой конец, ярко-розовые, в прозрачной хрустящей пленке с бантами и вензелями. Ваня много раз говорил ей, что цветы – это праздник для женщины, а праздник должен быть ярким и веселым. Если бы он увидел пионы, то, скорее всего, сказал бы, что это букетик для могилки или что у дарившего просто не хватило денег на нормальный букет.

      Но Маша поняла. Она даже не догадывалась, кто прислал букет, но точно знала, что белые пионы – это признак хорошего вкуса и, возможно, даже символ чего-то, только вот чего, она еще не поняла.

      Она гадала, кто бы это мог быть, но ни один из знакомых мужчин не проявлял к ней такого внимания, чтобы стало понятно: это он. И тогда она решила не терзаться этим вопросом. Жест, безусловно, был красивым, но было намного приятнее, когда он не ассоциировался с конкретным человеком, с его достоинствами и недостатками, с конкретной внешностью и поведением.

      Кофе она пить не стала, несмотря на то, что на стаканчике был логотип ее любимой кофейни, а из дырочки в пластиковой крышке тянуло аппетитным ароматом капучино. Пить неизвестно откуда взявшийся напиток показалось ей безрассудством, и она его вылила.

      Она оставила букет на рабочем столе и ничего не сказала Ване, который в тот вторник так увлекся рассказом о конкурсе для продажников на работе, что забыл спросить, как прошел ее день.

      По дороге на работу на следующий день Маша почти забыла о вчерашнем происшествии и полностью погрузилась в чтение, так, что чуть не проехала свою станцию. Погода все еще была чудной, и она даже немного опоздала на работу, потому что решила сделать крюк и пройти через тенистый, наполненный летними ароматами парк.

      Когда лифт открылся и Маша вышла в холл перед стойкой ресепшена, на ней снова стоял стакан кофе и снова лежал букет из пионов, только на этот раз они были кремового цвета. Маша широко улыбнулась, так хорошо ей стало от того, что этот жест повторился. Она всю жизнь была влюблена в пионы, но по иронии судьбы ей никогда их не дарили.

      – Это опять тебе принесли, – продекламировала Рита, делая акцент на букве «р», – на этот раз мальчик постарше.

      – Ты не спросила, от кого это? – уточнила Маша, бережно забирая букет и стаканчик.

      – Я не передаточный пункт, вообще-то, – обиделась Рита, – и в чужие дела не лезу.

      – Если тебе не сложно, – как можно вежливее попросила Маша, – ты не могла бы, если еще раз принесут цветы, позвонить мне? Я сама все узнаю.

      – Я бы, может, и позвонила, да только ведь вы же опаздываете, – буркнула Рита.

      Маша