Гражина. Серия: Закованные в броню. Элена Томсетт

в Венецию. По глупости я позволила ей увлечь себя в эту игру, но затем, когда я обнаружила, что это вовсе не игра, а все гораздо серьезнее, мы с вашей матерью помогли ей сбежать от Лусии и вернуться в Литву. Именно тогда она стала жить под моим именем. Мы наивно думали, что навсегда избавились от нее. Через десять лет, когда после смерти Лайоша Алиция оказалась в безвыходном положении, преследуемая и гонимая, с маленьким Луи на руках, Лусия без колебаний предложила ей помощь. Взамен она предложила ей сделку. За свою жизнь и жизнь своего сына Алиция должна была заплатить ее покорностью и ее телом. Видите, Эвелина, – губы пани Валевской искривились в горькой усмешке, – вы с ней очень похожи. У вас был Валленрод, у Алиции – Лусия де Монсада.

      Эвелина была так ошарашена, что не могла найти слов. Она только молча с ужасом смотрела на красивую светловолосую женщину, в глазах которой стояли слезы от воспоминаний о душевной боли, через которую ей пришлось пройти вместе со своей подругой много лет тому назад. Собственные воспоминания о замке, о Валленроде, обо все том, что случилось с ней внезапно нахлынули на нее, накрыв ее волной. Словно поняв ее состояние, княгиня Ремгольд сжала тонкие пальцы молодой женщины своими пальцами и порывисто обняла ее, прижав к своей груди, чтобы облегчить ее боль.

      Суровый литовский князь отвернулся к стене.

      – Теперь в опасности вы, мое дорогое дитя! – вскричала пани Валевская, через некоторое время с неохотой отстраняясь от Эвелины и с тревогой глядя ей в лицо. – Вы слишком красивы, и Лусия непременно постарается получить вас! Вы едете в Вильну к Луи, а она сейчас живет в его доме. Я очень беспокоюсь за вас, Эвелина! Мы послали вам в подарок Хаски, чтобы защитить вас, но, судя по тому, что мы слышали, собака больше предана малютке Даниэлю, чем вам.

      – Стало быть, – снова вступил в разговор князь Ремгольд, – Даниэль под защитой. Юный Андрей, как я понял, с успехом может защитить себя сам. Нам нужно постараться обеспечить лишь безопасность Гражины.

      – Я надеюсь, что любовь могущественного князя Острожского защитит ее, – тихо проговорила пани Валевская.

      – Луи любил свою мать, дорогая, чтобы не болтали по этому поводу злые языки, – возразил князь Ремгольд. – Но это не спасло ее от смерти!

      – Между любовью сына и любовью мужа большая разница, – сказала княгиня. – Мужчина, который любит тебя, способен воскресить тебя из мертвых! Как это сделал для меня ты, дорогой.

      – Я не могу сказать, что это было одним из лучших воспоминаний в моей жизни, – с чувством отозвался князь Ремгольд. – Я бы отдал все на свете за возможность не иметь такого опыта! Если ты уверена, что твой сын любит Гражину, было бы слишком жестоко заставлять его пройти через то ужасное чувство потери, которое испытал я сам!

      – Как еще мы можем помочь ей? – спросила пани Валевская. – Я готова воскреснуть из мертвых, чтобы защитить Эвелину!

      – Ни в коем случае! – вскричал князь