Хроники Марионеток. Цель Офицера. Риссен Райз

плоти и тяжелый металлический привкус крови встали во рту. В висках стучала кровь, тело трясло от отчаянного страха за родных, оставшихся там, позади. В голове осталась лишь одна мысль: защитить во что бы то ни стало.

      Дальнейший путь преграждал забор. За ним был спасительный лес, темнота, мрак, в котором сейчас так хотелось раствориться. Девушка передала ревущих детей на руки другой женщине и ударом ноги вышибла из забора хлипкую доску. Она помогла беглецам выбраться наружу, а затем сказала:

      – Мам, беги. Я должна вернуться и помочь. Не ищи меня, оставайся в лесу, пока не стихнут последние звуки. Последние! Ни за что не выходи раньше!

      – Дочь! Куда! Только выздоровела! – в отчаянии рванулась к ней женщина. Девушка мгновенно остановила ее:

      – Тихо. Не кричи. Им нельзя знать, что вы здесь, – тихо предупредила она. При виде бледной, жутко испуганной мамы сердце сжалось в комок. Но времени успокоить уже нет – нужно спасать других.

      – Я люблю тебя, мам. Помни об этом, что бы ни случилось.

      И побежала назад, едва разбирая дорогу и сжимая верный клинок.

      На крыльце дома лежал отец. Эти твари истерзали его так, что она едва узнала родителя. Девушка рухнула рядом с ним на колени, и от ужаса не могла даже дышать. Воздух не выходил из легких, она задыхалась. Сзади послышался боевой клич, она обернулась. На нее бежал с занесенным для удара клинком обезумевший человек в алой кирасе. Быстро вскочила на ноги, инстинктивно отклонилась от удара. Едва дернулась ее рука – и брызнула тонкой струйкой кровь врага. Гвардеец пролетел мимо и упал в горящие обломки. С трудом подавив закипающие слезы и тошноту, девушка снова наклонилась к мертвому отцу, пригладила растрепанные черные волосы, слипшиеся от крови, и закрыла навсегда его нечеловечески зеленые глаза.

      Ее брат лежал, неестественно выгнувшись и запрокинув голову в колодец, ему рассекли грудь от плеча до пояса. Прекрасное лицо сохранило выражение легкого удивления от боли, пришедшей после удара. Девушка поцеловала его в гладкий лоб и последний раз взглянула в синие, словно безбрежный океан, глаза.

      – Пожалуйста, пожалуйста, – бормотала она, оглядываясь в поисках последнего, кто должен был быть жив. Пожалуйста, пусть только он будет жив! Девушка побежала через площадь, завидев в переулке между горящими домами знакомый силуэт.

      – Вар! – крикнула она.

      Мужчина обернулся на зов, огонь осветил его грудь, и она увидела очертания двух торчащих стрел… Не помнила, как оказалась рядом. Не помнила, как ломала оперение стрел, не обращая внимания на призывы бросить его и бежать.

      – Рин, перестань! – воззвал он из последних сил, схватил ее руки и сжал. Она остановилась. Набралась смелости и взглянула в родные лиловые глаза.

      – Прости, что не смогу я дальше быть с тобой, – тихо проговорил Вар, поглаживая ее пальцы. – Я тебя люблю и всегда буду. Ты обо мне не печалься. Я счастлив, что с тобою был. Прости.

      – Вар… нет… Ты же обещал! Ты обещал! Не надо,