Исповедь серийного убийцы. Иван Носов

* *

      На прикроватной тумбе стояла потертая лампа с цветным абажуром – единственный источник света в помещении. Скомканное одеяло валялось рядом с кроватью. Простынь была мокрой от пота. В комнате пахло сексом.

      Они уже прошли все этапы, естественные для такой ситуации: попытки вырваться, страстные мольбы пощадить и даже отрицание происходящего. Но мужчина остался непреклонен – Бурак умрет. Ровно в двенадцать часов.

      На секунду в глазах парня мелькнул огонек безумия и, потеряв всякую надежду на спасение, он забился в угол в противоположном конце комнаты. Бурак сидел на полу, прижав колени к подбородку.

      Мужчина находился неподалеку.

      – Почти… – не отрывая взгляд от часов, шепотом произнес он.

      Бурак вздрогнул.

      «Неужели так быстро?»

      Он проследил за взглядом мужчины. Без пяти минут полночь… Тик-так. Тик-так. И секундная стрелка часов описала еще один круг.

      – Так мимо нас пролетает время. Так мы теряем жизнь, – сказал мужчина.

      Бурак ничего не ответил. Чем ближе минутная стрелка приближалась к двенадцати, тем ощутимее он начинал нервничать. Он сидел и кусал колени, боясь представить, что случиться через каких-то пару минут.

      И вот часы медленно начали пробивать полночь. Сердце парня сжалось от страха. Его затрясло, а на обнаженном теле, покрытом мурашами, выступил пот. Лицо парня исказилось в гримасе неприкрытого страха и ужаса.

      – Время пришло, – сказал убийца, и неторопливо поднялся из кресла.

      – Нет… Не надо… – сначала шепотом, а затем громче и громче взмолил Бурак.

      Последний удар часов.

      Взмах руки.

      Тусклый свет лампы печально отразился на лезвии кинжала, и кровь, струя за струей, ударила в стены комнаты.

      Через несколько минут парень был уже мертв…

      * * *

      Ночное небо казалось каким-то странным: слишком черным, гнетущим и зовущим одновременно. На нем практически отсутствовали звезды. Мужчина понял это только сейчас, когда вышел на балкон виллы и посмотрел наверх. Его руки оставались влажными и кровь медленно стекала с пальцев, падая на пол густыми красными каплями.

      Изменилось все.

      Нет, не мир вокруг, а он сам – его душа – преобразились.

      Он словно увидел мир чужими глазами; как его видит хищник, воитель, пророк… И в тот самый момент, когда подгоняемое ветром облако, вновь открыло взору мистическое сияние полной луны, он осознал: больше нет ни бога, ни дьявола, нет ни зла, ни добра, но он сам есть Господь Бог. И нет ничего важного… только безмятежность и спокойствие, как у приговоренного к смерти за минуту до казни.

      * * *

      Крамеру потребовалось всего пара часов, чтобы собраться.

      Его отвезли домой, где он быстро скидал в сумку необходимые вещи. Потом отправил Ирине имейл с сообщением, что будет отсутствовать в офисе пару недель. И бывшей жене, – что не сможет забрать дочку на выходные. И вот, в 6:20 утра, он уже сидел в салоне эконом-класса Боинга-747 авиакомпании