Астроном. Яков Шехтер

выполнять их с утра до глубокой ночи. Результаты не заставили себя ждать: уже через неделю я прекрасно слышал голос старика, отлетая метров на тридцать. Препятствия не играли никакой роли, между нами могло оказаться дерево или дом, слышимость оставалась на том же уровне, влияло на нее только расстояние.

      День, когда я поймал голос на другом конце площадки и сумел ответить, старик назвал днем моего истинного рождения. Сразу после этого день он раскрыл мне задачу избранных, и вся моя прошлая жизнь предстала в совсем другом свете. Особенно нелепыми и смешными виделось теперь неуклюжее барахтанье обыкновенных голубей, их жалкое, животное существование.

      – Мы наносим метку, – сказал он, внимательно глядя на меня жемчужными, с палевым отливом, глазами. – А Небесный Голубь посылает благословение. Голос подсказывает нам, кого выделить из толпы, и от нашей проворности и умения зависит правильное существование вселенной. Мир построен на противоположностях: благословение и проклятие, изобилие и голод, здоровье и болезни. Посланники могут менять судьбу, они всесильны, они всемогущи, но только в соответствии с меткой. Без метки их могущество ничего не стоит.

      Есть метки, несущие несчастья, а есть – приносящие удачу. Мы, голуби, избраны для радости. Наша отметина меняет судьбу к лучшему. Поэтому избранные должны быть проворны и ловки, ведь стоит запоздать, Посланники не успеют вбросить благословение и мир может рухнуть под напором горя и слез.

      – А как мы метим? – спросил я

      Старик усмехнулся.

      – Да вот так.

      Он взмыл с ветки и устремился в проход между домами. Из дверей вышла женщина и двинулась к автомобилю. Старик пролетел над ее головой, низко-низко, едва не задев белую шляпку кончиками поджатых, обильно оперенных лапок, и на шляпке тут же расплылось желтое пятно. Женщина остановилась, сняла шляпу, и горестно взмахнула руками.

      Старик вернулся на прежнее место, и устало оперся на хвост.

      – Не те, не те годы, – сказал он. – Давеча я с пяти метров запросто попадал, а теперь уже надо чуть не на голову садиться.

      – Вы сказали, что наши метки приносят в мир радость, – спросил я. – Но ведь женщина заплакала?

      – Мы живем в мире лжи, – ответил старик. – Все в нем устроено наоборот: злодеи торжествуют, а праведники страдают и бедствуют. Все перемешалось: ложь похожа на правду, а правда выглядит, как ложь. Тот, кто плывет в нем без верного Голоса, обречен на сумятицу и напрасные горести.

      – А зачем так устроен мир, Учитель?

      Старик довольно покивал головой.

      – Ты начинаешь задавать хорошие вопросы. Значит, дело пойдет на лад.

      Мне, честно говоря, казалось, что дело давно пошло на лад, а мои вопросы – не более чем любопытство, имеющее весьма далекое отношение к умению держать связь. Замечание старика показалось обидным: нежели, после стольких усилий, упражнений и такой самоотдачи дело всего только пойдет!

      – Если бы за правильные поступки сразу бы выпала награда,