Дело очаровательного призрака. Эрл Стенли Гарднер

Мне, откровенно говоря, все это давно уже опостылело.

      – В особенности если вы с самого начала ее недолюбливали, – сухо заметил Мейсон.

      – Да, я не испытываю к ней особых симпатий, – гневно заявила Ольга Джордан. – Она начала оказывать влияние на отца уже в пятилетнем возрасте и всегда пользовалась этим!

      – Ваша мать жива?

      – Нет.

      – Элеонора ваша сводная сестра?

      – Я расскажу вам вкратце историю нашей семьи, мистер Мейсон. Я родилась, когда отцу было тридцать лет. Сейчас мне двадцать де… то есть тридцать. Отцу шестьдесят. Моя мать умерла, когда мне только исполнилось пять лет. Когда мне было восемь, отец познакомился с Салли Леван.

      – Матерью Элеоноры?

      – Вы абсолютно правы, мистер Мейсон. И с той минуты, когда она с ним встретилась, у Салли в голове засела одна определенная идея – запустить в отца свои коготки и заполучить столько, сколько удастся из него вытянуть. Она постоянно говорила о том, как обожает моего отца и любит каждый волосок на его голове, как она хочет иметь семью, ну и так далее. В результате родилась Элеонора – не потому, что Салли любила детей, а потому, что понимала, что, раз у отца есть я, она не сможет тягаться с этой привязанностью, пока не родит от него ребенка… Мне было тогда только восемь лет, и не предполагается, что восьмилетний ребенок заметит подобные вещи, но, поверьте мне, мистер Мейсон, я видела все так же отчетливо, как пальцы на своей руке.

      – Салли умерла?

      – Довольно внезапно. Я не лицемерка. Тогда мне уже исполнилось одиннадцать, и, понимая все происходящее, я только радовалась ее смерти. Радовалась тогда и радуюсь сейчас.

      – Вы росли вместе с Элеонорой?

      – Я пыталась выступать в роли старшей сестры и матери одновременно. Практически сразу же после смерти Салли отец позвал меня к себе и объяснил мои обязанности. Я хотела оправдать его надежды. Тогда мне еще нравилась Элеонора. Я ненавидела ее мать, но не имела ничего против нее самой.

      – Но вы возненавидели ее позднее?

      – Да.

      – Насколько позднее? – спросил Мейсон, переглянувшись с Деллой Стрит.

      – Вскоре, – призналась миссис Джордан. – Когда Элеоноре исполнилось пять лет, мне стало ясно, что она точная копия своей матери. Она в раннем возрасте поняла, что выглядит как ангелочек, и начала пользоваться своим невинным выражением лица. Конечно, голубые глаза и золотистые волосы, напоминающие нимб, здорово ей в этом помогали. Она всегда представляла себя маленькой несчастной сироткой, в результате чего люди выворачивались наизнанку, только бы что-нибудь для нее сделать. Потом она поняла, что можно использовать мужчин, – и тут остановить ее стало просто невозможно.

      – Продолжайте, – попросил Мейсон.

      – Она давно разбила бы сердце отцу, если бы он знал про все ее проделки. До него никогда не доходили все детали. Тут постарались мы с Биллом. Иногда привирали, иногда приукрашивали события. Однажды мы уехали отдыхать, и предполагалось, что Элеонора находится вместе с нами. Нам пришлось подтвердить ее алиби. Мы вели себя словно парашютисты, оказавшиеся в стане врага