Потерянная. Гай Юлий Орловский

все закипело. В голове мелькнула мысль – может, пришпорить Арума и умчаться подальше от этого хаоса и безумия?

      Покосилась на единорога. И поняла, что не выйдет. Он же боевой товарищ, хозяина не предаст из-за какого-то пламени. Потом, солнечные эльфы хорошо знают местность и быстро меня найдут.

      Я простонала от беспомощности. Лисгард опустил руки и сосредоточенно смотрит, как перепуганно дергаю ушами. Взгляд холодный и бесстрастный, в глубине зрачков мелькают опасные искры.

      Он снова сделал приглашающий жест и взялся за локон единорога.

      – Миледи, прошу, – сказал он спокойно. – Это неизбежно.

      Я метнула в него бешеный взгляд и прошипела:

      – Ладно, Лисгард. Если я сгорю – моя кровь будет на твоих руках. Буду призраком являться тебе каждую ночь и мучить, пока не отправишься на тот свет. А когда наконец помрешь, буду терзать твоих детей и внуков.

      Он безразлично хмыкнул, чопорно поднял подбородок и повел Арума к воротам. Копыта глухо простучали по выжженной траве. Я презрительно заглянула в рубиновый глаз предателя, единорог лишь вздохнул, сдувая бока, как кожухи.

      Арум на секунду замер у самого края. Кожу опалило жаром, из прохода полыхает, как из домны. Посмотрела на высокородного – тот шагает как ни в чем не бывало.

      Я зажмурилась – не хочу смотреть, как кожа сморщится, покроется пузырями и полопается. А боль… Боль стерплю, чего уж мне.

      Сверху донеслось хлопанье крыльев, я открыла глаза и подняла голову. Прямо надо мной нарезает круги огромный ворон и косится белесым глазом. Кажется, это он ляпнул на меня в пустыне переваренным обедом.

      Белокожий его не заметил и пялится в огонь с фанатичной преданностью.

      Ворон сделал еще один круг и замер строго надо мной. Не знала, что вороны так умеют. Затем круто спикировал и кувыркнулся через крыло.

      Сверху ударил ледяной порыв, по спине пробежала волна серых мурашек и скрылась где-то в области юбки. Озноб пробрал до самых внутренностей, будто растворился в крови.

      Хотела помахать ворону, но птица кинулась в сторону и молча скрылась в верхних ярусах леса.

      На меня опустилось странное спокойствие и умиротворенность. Покосилась на Лисгарда. Тот выжидательно поглядывает на меня и нервно стучит носком по траве. По лицу вижу – ворона не заметил.

      Единорог сделал несколько шагов к проходу. С удивлением обнаружила, что огонь больше не обжигает, языки пламени почти касаются ног, но чувствую лишь легкое щекотание. Чудны дела твои.

      Я чуть пришпорила Арума и двинулась навстречу полыхающим вратам. Единорог, гарцуя, вошел в огонь. Уши нервно подергиваются, глаза дикие, но шагает уверенно. Точно, как я и думала, ходит он тут часто, а что боится – так больше выделывается. Огонь для него безвреден.

      И для меня, похоже, тоже.

      Покосившись на высокородного, я проговорила с ухмылкой:

      – Так-то, высокородный солнечный лорд.

      – Вы о чем?

      – Не только вам с огнем дружбу водить, – пояснила я. – Хоть такая дружба и попахивает горелым мясом и старой