Пусть мертвецы подождут. Роберт Райан

сначала их постигло безумие.

      – Безумие? – повторил Ватсон.

      – Да. Они превратились в помешанных, бормочущих ерунду безумцев. Я точно знаю, что вы сталкивались с подобным раньше. С внезапным, необъяснимым сумасшествием.

      – Да, – сказал Ватсон, вспоминая дело в бухте Полду, где коварный Мортимер Тридженнис использовал яд, чтобы убить свою сестру и свести брата с ума.[43]

      – Но это нечто совсем иное. Есть доказательства того, что они попытались уничтожить «Бич», испытав нечто вроде… – Черчилль замолк, подыскивая слова: – …Припадка ярости.

      – Мог ли это быть саботаж вражеского агента? Если это чудо-оружие и впрямь существует.

      – Мог. Но, как я уже сказал, это великая тайна. Любой, кто о ней знает и не принимает активного участия в работе, отправляется в так называемое «безопасное и надёжное» место. Пока кошка не выберется из мешка.

      – Меня тоже могут туда отправить?

      Черчилль смерил его сердитым взглядом.

      – Если бы я вам поведал куда больше, и вы отказались помочь – видимо, да.

      Ватсона это оскорбило. Доктор привык, что в вопросах государственной важности ему доверяют. В своё время Майкрофт Холмс рассказывал ему вещи, от которых империя содрогнулась бы.

      – Но я бы ничего не рассказал.

      Вид у Черчилля сделался раздражённым.

      – Возможно. Однако история о нашем короле-двоеженце всплыла, не так ли? Хмм.

      Холмс и Ватсон помогли опровергнуть заявление о том, что король Георг V уже был однажды женат вследствие скоротечного романа с дочерью адмирала на Мальте, когда он служил на флоте. В одной журнальной статье было высказано предположение, что брак Георга с принцессой Мэй был бигамным. Защита настаивала, что король никогда не встречался с женщиной, о которой шла речь. Вообще-то имелись доказательства того, что они вместе посещали балы в Гемпшире, но ради блага государства их скрыли. И всё-таки недавно намёки на это утаивание всплыли в одной из самых скандальных газет.

      – Это не моих рук дело.

      – Надеюсь, Ватсон, – проговорил Черчилль таким тоном, который намекал, что у него есть кое-какие сомнения. – Но, видите ли, природа этого устройства не должна вас беспокоить прямо сейчас. Что от вас требуется, так это вылечить восьмого человека. Он не говорит – не может говорить. Абсолютно утратил дар речи. Как бишь это называется? А-чего-то-там…

      – Афазия.

      – Именно. Ничто из испробованных методов, от доброты до жестокости, не смогло нарушить его молчания. Во всех смыслах это снарядный шок, в точности как у пациентов, которых вы лечите. Да, я знаю о вашей работе всё.

      – Я не один этим занимаюсь, – запротестовал Ватсон. – Есть и другие…

      Черчилль яростно затряс головой, его начавшие обвисать щёки заколыхались.

      – Коммунисты, пацифисты и гомосексуалы.

      – Но ведь не все сразу, сэр?

      Черчилль проигнорировал язвительную реплику:

      – Меня обвиняют во вмешательстве в проект как таковой. Но кто-то должен всё встряхнуть.

43

Артур Конан Дойл описал это дело в рассказе «Дьяволова нога» (1910).