Гипнотизер. Ларс Кеплер

не торопясь шла между деревьями, таща ружье. Эрик понял, что, если полицейские с ней неожиданно столкнутся, ситуация может стать опасной. Он вышел из машины, подбежал к подъездной дорожке и пошел медленнее.

      – Здравствуйте! – крикнул он.

      Девушка остановилась и взглянула на него.

      – Сегодня довольно холодно, – тихо сказал Эрик.

      – Что?

      – Холодно в тени, – повторил он громче.

      – Да.

      – Вы здесь недавно? – продолжал Эрик, приближаясь к ней.

      – Нет, я снимаю дом у своей тетки.

      – Вашу тетку зовут Сонья?

      – Да, – улыбнулась она.

      Эрик подошел к ней.

      – На кого охотитесь?

      – На зайцев.

      – Можно взглянуть на ружье?

      Девушка разломила свой дробовик и отдала Эрику. Кончик носа у нее покраснел. Сухие сосновые иголки запутались в соломенных волосах.

      – Эвелин, – спокойно сказал Эрик. – С вами хотят поговорить полицейские.

      Девушка встревожилась и сделала шаг назад.

      – Если у вас есть время, – улыбнулся Эрик.

      Она слабо кивнула, и Эрик позвал полицейских. Комиссар не скрывал раздражения, он был готов отправить Эрика обратно в машину. Увидев девушку, он на мгновение застыл.

      – Это Эвелин. – И Эрик протянул ружье комиссару.

      – Здравствуйте, – поздоровался Йона.

      Девушка побледнела, словно сейчас упадет в обморок.

      – Мне надо поговорить с вами, – серьезно объяснил Йона.

      – Нет, – прошептала она.

      – Пойдемте в дом.

      – Не хочу.

      – Не хотите войти?

      Эвелин повернулась к Эрику:

      – Это обязательно? – У нее задрожали губы.

      – Нет, – ответил он. – Решать вам.

      – Пожалуйста, пойдемте, – повторил Йона.

      Девушка помотала головой, но все же пошла за ним.

      – Я подожду на улице, – сказал Эрик.

      Он немного поднялся по дорожке. На гравии валялись сухие бурые шишки. Сквозь стены домика донесся крик Эвелин. Она вскрикнула еще раз. Одиночество, отчаяние. Интонации невосполнимой потери. Эрик вспомнил: так кричали в Уганде.

      Эвелин сидела на диване, зажав руки между колен, с пепельно-серым лицом. Ей сообщили, что случилось с ее семьей. Фотография в мухоморной рамке валялась на полу. Мама и папа сидят в чем-то вроде гамака. Между ними – младшая сестренка. Родители щурятся от яркого солнечного света, очки сестры отсвечивают белым.

      – Пожалуйста, примите мои соболезнования, – тихо сказал Йона.

      У девушки задрожал подбородок.

      – Как вы думаете, вы сможете помочь нам понять, что произошло? – спросил комиссар.

      Стул скрипнул под его тяжестью. Йона немного подождал и продолжил:

      – Где вы были в понедельник седьмого декабря?

      – Здесь, – слабо ответила она.

      – В доме?

      Эвелин взглянула ему в глаза:

      – Да.

      – И