Новый век начался с понедельника. Александр Омельянюк

начало его поучающей фразы.

      Всё это и многое другое удручало его старших коллег по работе: всё-таки более-менее воспитанных, бывалых, хоть каких-то, интеллигентов Гудина, Платона, Инну и, даже с ними практически не работающую, Нону.

      Так, например, во время редких совместных застолий они тактично и взаимопонимающе переглядывались, искоса поглядывая за действиями Алексея и, под стать ему старавшейся, Надежды Сергеевны.

      Как правило, эта парочка часто ходила совместно обедать, гармонично дополняя друг друга, купаясь в родной им плебосреде, самими ими же и созданной и поддерживаемой.

      Платона поначалу удивляла и раздражала неаккуратность и невнимательность Алексея Ляпунова.

      Но потом он привык, вернее свыкся. От воспитания ведь не уйдёшь.

      В конце концов, гений, есть гений!

      И ничто второстепенное, сопутствующее гению, ему, естественно, не было чуждо.

      Детство Алексея протекало не совсем буднично.

      Он не ходил в детский сад, и общение со сверстниками было заменено ему выслушиванием постоянных нравоучений со стороны матери и периодическими домогательствами старших сестёр. И женское воспитание отложило заметный след на его характере и дальнейшей жизнедеятельности.

      Демагог-отец не смог привить сыну ничего, кроме нонконформизма, жажды познания, любви к постоянной критике находящихся рядом людей, и к проявлению недовольства окружающей действительностью.

      Алексей рос высокомерным, самоуверенным, себялюбивым, пренебрегающим интересами других людей, но в то же время борцом за правду и справедливость, жаждущим знать всё и вся.

      Но домашнее воспитание имело и ряд преимуществ. Знания Алексея во многих областях превосходили знания его сверстников.

      Не привыкший слышать нет, он не подсчитывал шансы на успех, а смело, решительно и привычно брался за незнакомые и трудные вопросы и дела, причём часто решая их удачно.

      На домашних харчах, без физкультуры и физической нагрузки он вырос крупным, неуклюжим увальнем, с эгоистическим характером, с обилием вредных привычек, ставящих его вне рядов коммуникабельных сверстников.

      Поэтому и его учёба в школе, из-за напряжённых отношений со школьными товарищами, поначалу шла туго. Но постепенно взаимные детские интересы взяли верх над временной неприязнью к диковинному однокласснику. У Алексея появились даже первые друзья.

      Его занятия музыкой, сначала фортепьяно, а затем скрипкой, также позволили вырасти его авторитету, но только среди девочек.

      Постепенно адаптировавшись к школьной действительности, Алексей успешно окончил среднюю школу, и поступил в Московский авиационный институт на специальность электронные приборы факультета «Системы управления».

      Однако окончание института совпало с распадом страны и развалом всего народного хозяйства. Выпускники МАИ, как и других технических ВУЗов, практически стали никому не нужны.

      И Алексей подался на рынок труда. Поначалу он работал гардеробщиком в консерватории, что весьма способствовало